ЕГЭ по русскому. Проблема сохранения человечности, чувства собственного достоинства - Сочинение по литературе

Нередко мы слышим истории о том, как два заклятых врага вдруг объединяются и забывают о нанесённых друг другу обидах. Что же толкает людей сплотиться вместе, разрушить, казалось бы, неприступную стену между ними? Именно этот вопрос ставит перед нами советский писатель В.Ф.Тендряков.

Рассказчик повествует о том, как внезапный пожар в немецком госпитале поражает, устрашает, заставляет беспомощно страдать не только немецких солдат, смотрящих на трагедию, но также и русских: «Сейчас они [немецкие солдаты] затерялись среди русских солдат, вместе с ними, обмерев, наблюдали, вместе испускали единый вздох.» Тяжелые переживания, беда становятся общими, объединяют врагов скорбью по погибшим, и стираются границы между национальностями, идеями, «правыми и неправыми».

Остаётся лишь совместная горечь: «У всех одинаково тлеющие глаза, как глаз соседа, одинаковое выражение боли и покорной беспомощности. Свершающаяся на виду трагедия ни для кого не была чужой.»

Нельзя не согласиться с мнением автора. Действительно, в тяжелые моменты люди забывают о той боли, которую друг другу причинили, и между ними возникает внутренняя глубокая связь, берущая своё начало из гуманности и способности к состраданию. Именно это произошло с героями романа-эпопеи Л.Н.Толстого «Война и мир» Л.Н.Толстого Андреем Болконским и Анатолем Курагиным. Получив тяжелое ранение и оказавшись в госпитале, Андрей узнал в человеке, лежащем на соседней койке и изнывающем от боли (ему ампутировали ногу), своего заклятого врага Курагина. Однако почему-то в тот момент Болконский даже не вспомнил о подлом поступке Анатоля Курагина, отнявшего у него Наташу Ростову. Конечно, это произошло потому, что в душе Андрея проснулось искреннее сострадание к этому человеку, которое он стал испытывать вместо былой жгучей ненависти. Глаза Курагина, наполненные болью и отчаянием, искали поддержки Андрея. Именно так между этими людьми кончилась вражда, и человеческие начала победили. Человечность одерживает верх не только у взрослых. Так, в романе Ф.М.Достоевского «Братья Карамазовы» школьники, враждовавшие со своим одноклассником, сыном отставного штабс-капитана Илюшей, даже бросавшие в него камнями, вдруг резко изменили своё поведение. Илюша внезапно очень серьёзно заболел, у него началась тяжёлая лихорадка, и мальчики, забыв об обидах и гордости, вместе стали навещать больного, заботиться о нём, проявлять внимательность и сочувствие. Болезнь мальчишки пробудила в их сердцах человечность, способность к состраданию. Очень жаль, что порой ничто так хорошо не объединяет, как общее горе…

Таким образом, какой бы страшной ни была вражда между людьми, общая восприимчивость к страданию, внутренние душевные силы, силы добра и человечности смогут её преодолеть и сплотить людей, показать им, что на самом деле важно, а что – лишь миражи, мешающие воссоединению.

Прочитайте фрагмент рецензии, составленной на основе текста. В этом фрагменте рассматриваются языковые особенности текста. Некоторые термины, использованные в рецензии, пропущены. Заполните пропуски необходимыми по смыслу терминами из списка. Пропуски обозначены буквами, термины — цифрами.

Фрагмент рецензии:

«Описывая трагедию, разыгравшуюся в немецком госпитале, В. Тендряков использует такой синтаксический приём, как (А) __________ (предложения 7-8), а троп — (Б) __________ („ослепительно золотые, трепещущие стены“ в предложении 9) помогает читателю представить картину происходящего. Такой синтаксический приём, как (В) __________ („она, обмершая, заворожённая“ в предложении 10, „вздох горестный и сдавленный“ в предложении 11) передаёт состояние и чувства людей, ставших свидетелями страшного зрелища. В этот момент они перестали быть врагами, и такой троп, как (Г) __________ (предложение 20), помогает автору подчеркнуть главное: ничем нельзя уничтожить в человеке человеческое».

Список терминов:

1) контекстные антонимы

2) эпифора

3) фразеологизм

4) инверсия

5) развернутая метафора

6) эпитет

7) риторическое обращение

8) парцелляция

9) сравнительный оборот

Текст:

Показать текст

(1) То была первая тихая ночь в разбитом Сталинграде. (2) Поднялась тихая луна над руинами, над заснеженными пепелищами. (3) И никак не верилось, что уже нет нужды пугаться тишины, затопившей до краёв многострадальный город. (4) Это не затишье, здесь наступил мир — глубокий, глубокий тыл, пушки гремят где-то за сотни километров отсюда.

(5) И в эту-то ночь неподалёку от подвала, где размещался их штаб полка, занялся пожар. (6) Вчера никто бы не обратил на него внимания — бои идут, земля горит, — но сейчас пожар нарушал мир, все кинулись к нему.

(7) Горел немецкий госпиталь, четырёхэтажное деревянное здание. (8) Горел вместе с ранеными. (9) Ослепительно золотые, трепещущие стены обжигали на расстоянии, теснили толпу. (10) Она, обмершая, заворожённая, подавленно наблюдала, как внутри, за окнами, в раскалённых недрах, время от времени что-то обвешивается — тёмные куски. (11) И каждый раз, как это случалось, по толпе из конца в конец проносился вздох горестный и сдавленный — то падали вместе с койками немецкие раненые из лежачих, что не могли подняться и выбраться.

(12) А многие успели выбраться. (13) Сейчас они затерялись среди русских солдат, вместе с ними, обмерев, наблюдали, вместе испускали единый вздох.

(14) Вплотную, плечо в плечо с Аркадием Кирилловичем стоял немец, голова и половина лица скрыты бинтом, торчит лишь острый нос и тихо тлеет обречённым ужасом единственный глаз. (15) Он в болотного цвета тесном хлопчатобумажном мундирчике с узкими погончиками, мелко дрожит от страха и холода. (16) Его дрожь невольно передаётся Аркадию Кирилловичу, упрятанному в тёплый полушубок.

(17) Он оторвался от сияющего пожарища, стал оглядываться — кирпично раскалённые лица, русские и немецкие вперемешку. (18) У всех одинаково тлеющие глаза, как глаз соседа, одинаковое выражение боли и покорной беспомощности. (19) Свершающаяся на виду трагедия ни для кого не была чужой.

(20) В эти секунды Аркадий Кириллович понял простое: ни вывихи истории, ни ожесточённые идеи сбесившихся маньяков, ни эпидемические безумия — ничто не вытравит в людях человеческое. (21) Его можно подавить, но не уничтожить. (22) Под спудом в каждом нерастраченные запасы доброты — открыть их, дать им вырваться наружу! (23) И тогда... (24) Вывихи истории — народы, убивающие друг друга, реки крови, сметённые с лица земли города, растоптанные поля... (25) Но историю-то творит не господь бог — её делают люди! (26) Выпустить на свободу из человека человеческое — не значит ли обуздать беспощадную историю?

(27) Жарко золотились стены дома, багровый дым нёс искры к холодной луне, окутывал её. (28) Толпа в бессилье наблюдала. (29) И дрожал возле плеча немец с обмотанной головой, с тлеющим из-под бинтов единственным глазом. (30) Аркадий Кириллович стянул в темноте с себя полушубок, накинул на плечи дрожащего немца.

(31) Аркадий Кириллович не доглядел трагедию до конца, позже узнал — какой-то немец на костылях с криком кинулся из толпы в огонь, его бросился спасать солдат-татарин. (32) Горящие стены обрушились, похоронили обоих.

(33) В каждом нерастраченные запасы человечности.

(34) Бывший гвардии капитан стал учителем. (35) Аркадий Кириллович ни на минуту не забывал перемешанную толпу бывших врагов перед горящим госпиталем, толпу, охваченную общим страданием. (36) И безызвестного солдата, кинувшегося спасать недавнего врага, тоже помнил. (37) Он верил — каждый из его учеников станет запалом, взрывающим вокруг себя лёд недоброжелательства и равнодушия, освобождающим нравственные силы. (38) Историю делают люди.

(По В. Тендрякову)

Владимир Федорович Тендряков (1923-1984) — русский советский писатель, автор остроконфликтных повестей о духовно-нравственных проблемах жизни.

Женщина, стуча зубами о кружку, глотнула раз-другой - обмякла, тоскливо уставилась сквозь стену, обклеенную пожелтевшими, покоробленными обоями.

Дивишься - слезы не лью. Оне у меня все раньше пролиты - ни слезинки не осталось.

Минут через пятнадцать старуха была одета - длинное лицо упрятано в толстую шаль, пальто перепоясано ремешком.

Встань с пола-то. И сырое с себя сыми, в кровать ляг, - приказала она. - А я пойду… прощусь.

По пути к двери она задержалась у ружья:

Чего ты с этим-то прибегла?

Женщина тоскливо смотрела сквозь стену и не отвечала.

Ружье-то, эй, спрашиваю, чего притащила?

Вяло пошевелившись, женщина выдавила:

У Кольки выхватила… да поздно.

Старуха о чем-то задумалась над ружьем, тряхнула укутанной головой, отогнала мысли.

Кольку жаль! - с сердцем сказала она и решительно вышла.

Он считал: педагог в нем родился одной ночью в разбитом Сталинграде.

Кажется, то была первая тихая ночь. Еще вчера с сухим треском лопались мины среди развалин, путаная канитель пулеметных длинных и лающе-коротких автоматных очередей означала линию фронта, и дышали «катюши», покрывая глухими раскатами изувеченную землю, и на небе расцветали ракеты, в их свете поеживались причудливые остатки домов с провалами окон. Вчера была здесь война, вчера она и кончилась. Поднялась тихая луна над руинами, над заснеженными пепелищами. И никак не верится, что уже нет нужды пугаться тишины, затопившей до краев многострадальный город. Это не затишье, здесь наступил мир - глубокий, глубокий тыл, пушки гремят где-то за сотни километров отсюда. И хотя по улицам средь пепелищ валяются трупы, но то вчерашние, новых уже не прибавится.

И в эту-то ночь неподалеку от подвала бывшей одиннадцатой школы, где размещался их штаб полка, занялся пожар. Вчера никто бы не обратил на него внимания - бои идут, земля горит, - но сейчас пожар нарушал мир, все кинулись к нему.

Горел немецкий госпиталь, четырехэтажное деревяное здание, до сих пор счастливо обойденное войной. Горел вместе с ранеными. Ослепительно золотые, трепещущие стены обжигали на расстоянии, теснили толпу. Она, обмершая, завороженная, подавленно наблюдала, как внутри, за окнами, в раскаленных недрах, время от времени что-то обваливается - темные куски. И каждый раз, как это случалось, по толпе из конца в конец проносился вздох горестный и сдавленный - то падали вместе с койками спекшиеся в огне немецкие раненые из лежачих, что не могли подняться и выбраться.

А многие успели выбраться. Сейчас они затерялись среди русских солдат, вместе с ними, обмерев, наблюдали, вместе испускали единый вздох.

Вплотную, плечо в плечо с Аркадием Кирилловичем стоял немец, голова и половина лица скрыты бинтом, торчит лишь острый нос и тихо тлеет обреченным ужасом единственный глаз. Он в болотного цвета, тесном хлопчатобумажном мундирчике с узкими погончиками, мелко дрожит от страха и холода. Его дрожь невольно передается Аркадию Кирилловичу, упрятанному в теплый полушубок.

Он оторвался от сияющего пожарища, стал оглядываться - кирпично раскаленные лица, русские и немецкие вперемешку. У всех одинаково тлеющие глаза, как глаз соседа, одинаковое выражение боли и покорной беспомощности. Свершающаяся на виду трагедия ни для кого не была чужой.

В эти секунды Аркадий Кириллович понял простое: ни вывихи истории, ни ожесточенные идеи сбесившихся маньяков, ни эпидемические безумия - ничто не вытравит в людях человеческое. Его можно подавить, но не уничтожить. Под спудом в каждом нерастраченные запасы доброты - открыть их, дать им вырваться наружу! И тогда… Вывихи истории - народы, убивающие друг друга, реки крови, сметенные с лица земли города, растоптанные поля… Но историю-то творит не господь бог - ее делают люди! Выпустить на свободу из человека человеческое - не значит ли обуздать беспощадную историю?

Жарко золотились стены дома, багровый дым нес искры к холодной луне, окутывал ее. Толпа в бессилье наблюдала. И дрожал возле плеча немец с обмотанной головой, с тлеющим из-под бинтов единственным глазом. Аркадий Кириллович стянул в тесноте с себя полушубок, накинул на плечи дрожащего немца, стал выталкивать его из толпы:

Шнель! Шнель!

Немец без удивления, равнодушно принял опеку, послушно трусил всю дорогу до штабного подвала.

Аркадий Кириллович не доглядел трагедию до конца, позже узнал - какой-то немец на костылях с криком кинулся из толпы в огонь, его бросился спасать солдат-татарин. Горящие стены обрушились, похоронили обоих.

Дата публикации: 10.02.2017

Проверенное сочинение по тексту «То была первая тихая ночь в разбитом Сталинграде. Поднялась тихая луна над руинами, над заснеженными пепелищами…» В. Тендрякова

Введение:

Жизненный путь всегда труден. Человек проходит множество испытаний, подвергается опасности, попадает в экстремальные ситуации , но самое главное в этих ситуациях - несмотря ни на что остаться человеком.

Проблема:
В предложенном для анализа тексте русский писатель Владимир Федорович Тендряков поднимает проблему человечности. «Можно ли уничтожить человечность? » - именно такой вопрос ставит автор. (Проблема может быть обозначена как понятие и как вопрос, но совмещать оба способа в одном тексте - лишнее + слишком много повторов)

Иллюстрация:

Писатель рассматривает проблему, повествуя о пожаре в немецком госпитале Сталинграда. «Выражение боли и покорной беспомощности» было во всех глазах, как в русских, так и в немецких. (Так не говорят. «Было в глазах русских и немцев» - лучше так.)

«Совершающаяся на виду трагедия ни для кого не была чужой», - такой вывод делает автор текста. (Одна из самых распространенных ошибок. Никогда не пишите о выводах автора в иллюстрации. Сам пример неплохой, но слово «вывод» нужно заменить)

Позиция:

Свою позицию В.Ф. Тендряков выразил в мыслях героя отрывка Аркадия Кирилловича: «Ни вывихи истории, ни ожесточенные идеи сбесившихся маньяков, ни эпидемические безумия - ничто не вытравит в людях человеческое. Его можно подавить, но не уничтожить » (Излишнее цитирование)
Не могу не согласиться с писателем, так как считаю, что человечность - одно из важнейших качеств личности. Ее нельзя полностью уничтожить, потому что именно она делает нас людьми.

Аргументы:

В подтверждение своего мнения приведу пример из повести В. Закруткина «Матерь человеческая». Главная героиня Мария во время войны осталась одна на хуторе. На ее глазах были убиты муж и сын, но это не сломило ее. Она смогла сохранить человечность: приютила эвакуированных детей, помогла молодому раненому немцу восстановиться после ранения. Благодаря этому качеству она выжила в суровые военные годы. (Не факт)

Но не все люди обладают этим качеством. (Противоречит позиции автора, с которой ты, кстати, согласилась). Вспомним повесть А. Приставкина «Ночевала тучка золотая». Автор повествует о жизни воспитанников детского дома братьев Кузьменышей, эвакуированных на Кавказ. На Кавказе творится страшное: местных жителей держат в страхе чеченцы, которые грабят поселения и издеваются над мирным населением. Эти люди бесчеловечны, они зверски убивают одного из Кузьменышей и вешают его тело на забор. Человечность в этих людях не уничтожена, она отсутствовала в них с самого начала.

Заключение:

Таким образом, человечность нельзя уничтожить. Малая доля ее есть в каждом из нас, нужно только открыть ее и выпустить наружу.

Итоги: Хорошее сочинение, видно, что очень старалась, но лично ты можешь еще лучше! Подумай, как правильно подойти ко второму аргументу, чтобы его можно было зачесть + нужно быть внимательнее в формулировках, чтобы избежать речевых ошибок и тавтологии. Хочется отметить, что виден потенциал, и если потренироваться, то есть все шансы написать сочинение на максимальный балл)

Организация: МОУ Рудногорская сош

Населенный пункт: Иркутская область, г. Рудногорск

I. Вступление + формулировка проблемы

II. Текстуальный комментарий проблемы (в этом году он "стоит" 3 балла!)

• Комментарий соответствует высшему баллу, если экзаменуемый, опираясь на исходный текст (в виде цитат, цифровых ссылок, элементов изложения), прослеживает путь автора от формулировки проблемы к основным выводам, логику рассмотрения проблемы, систему аргументов. Тем самым в работе будут выделены ключевые моменты проблемы.

V. Аргумент собственной точки зрения - 1

VI. Аргумент собственной точки зрения - 2

VII. Заключение (вывод)

Текст Тендрякова В.

(1)То была первая тихая ночь в разбитом Сталинграде. (2)Поднялась тихая луна над руинами, над заснеженными пепелищами. (3)И никак не верилось, что уже нет нужды пугаться тишины, затопившей до краёв многострадальный город. (4)Это не затишье, здесь наступил мир - глубокий, глубокий тыл, пушки гремят где-то за сотни километров отсюда.

(5)И в эту-то ночь неподалеку от подвала, где размещался их штаб полка, занялся пожар.

(6)Вчера никто бы не обратил на него внимания - бои идут, земля горит, - но сейчас пожар нарушал мир, все кинулись к нему.

(7)Горел немецкий госпиталь, четырёхэтажное деревянное здание. (8)Горел вместе с ранеными. (9)Ослепительно золотые, трепещущие стены обжигали на расстоянии, теснили толпу.

(10)Она, обмершая, заворожённая, подавленно наблюдала, как внутри, за окнами, в раскалённых недрах, время от времени что-то обваливается - тёмные куски. (11)И каждый раз, как это случалось, по толпе из конца в конец проносился вздох горестный и сдавленный - то падали вместе с койками немецкие раненые из лежачих, что не могли подняться и выбраться.

(12)А многие успели выбраться. (13)Сейчас они затерялись среди русских солдат, вместе с ними, обмерев, наблюдали, вместе испускали единый вздох.

(14)Вплотную, плечо в плечо с Аркадием Кирилловичем стоял немец, голова и половина лица скрыты бинтом, торчит лишь острый нос и тихо тлеет обречённым ужасом единственный глаз. (15)Он в болотного цвета тесном хлопчатобумажном мундирчике с узкими погончиками, мелко дрожит от страха и холода. (16)Его дрожь невольно передается Аркадию Кирилловичу, упрятанному в тёплый полушубок.

(17)Он оторвался от сияющего пожарища, стал оглядываться - кирпично раскалённые лица, русские и немецкие вперемешку. (18)У всех одинаково тлеющие глаза, как глаз соседа, одинаковое выражение боли и покорной беспомощности. (19)Свершающаяся на виду трагедия ни для кого не была чужой.

(20)В эти секунды Аркадий Кириллович понял простое: ни вывихи истории, ни ожесточённые идеи сбесившихся маньяков, ни эпидемические безумия - ничто не вытравит в людях человеческое. (21)Его можно подавить, но не уничтожить. (22)Под спудом в каждом нерастраченные запасы доброты - открыть их, дать им вырваться наружу! (23)И тогда… (24)Вывихи истории - народы, убивающие друг друга, реки крови, сметённые с лица земли города, растоптанные поля… (25)Но историю-то творит не господь бог - её делают люди! (26)Выпустить на свободу из человека человеческое - не значит ли обуздать беспощадную историю?

(27)Жарко золотились стены дома, багровый дым нёс искры к холодной луне, окутывал её. (28)Толпа в бессилье наблюдала. (29)И дрожал возле плеча немец с обмотанной головой, с тлеющим из-под бинтов единственным глазом. (30)Аркадий Кириллович стянул в тесноте с себя полушубок, накинул на плечи дрожащего немца.

(31)Аркадий Кириллович не доглядел трагедию до конца, позже узнал - какой-то немец на костылях с криком кинулся из толпы в огонь, его бросился спасать солдат-татарин.

(32)Горящие стены обрушились, похоронили обоих.

(33)В каждом нерастраченные запасы человечности.

(34)Бывший гвардии капитан стал учителем. (35)Аркадий Кириллович ни на минуту не забывал перемешанную толпу бывших врагов перед горящим госпиталем, толпу, охваченную общим страданием. (36)И безызвестного солдата, кинувшегося спасать недавнего врага, тоже помнил. (37)Он верил - каждый из его учеников станет запалом, взрывающим вокруг себя лёд недоброжелательства и равнодушия, освобождающим нравственные силы. (38)Историю делают люди.

(По В. Тендрякову)

Федорович Тендряков (1923-1984) - русский советский писатель, автор остроконфликтных повестей о духовно-нравственных проблемах современной ему жизни.

Образец сочинения по тексту В. Тендрякова

Проблем в современном мире много, одна из них – проблема сострадания. Способно ли чувство сострадания объединить недавних врагов? Именно этот вопрос, который не может не волновать современного человека, затрагивает русский советский писатель Владимир Фёдорович Тендряков. Описывая трагедию, разыгравшуюся в немецком госпитале, автор передаёт состояние и чувства людей, ставших свидетелями страшного зрелища.. Герой рассказа Аркадий Кириллович, увидев дрожащего от холода раненого немецкого солдата, стянул с себя полушубок и накинул ему на плечи. В этот момент они перестали быть врагами. А через некоторое время мы узнаём, что под горящими стенами погибли два солдата: немецкий, бросившийся в огонь, и татарин, кинувшийся его спасать.

Автор считает, что никакие силы не способны уничтожить в людях запасы человечности, сострадания. Именно чувство сострадания способно объединить недавних врагов. С мнением автора трудно не согласиться. В любом человеке изначально заложены доброта, порядочность, милосердие, отзывчивость. И проявляются эти качества, как правило, в критических ситуациях. Мне сразу вспоминается Мария, героиня повести Виталия Закруткина «Матерь человеческая». На её глазах казнили мужа и сынишку, сожгли всю деревню… Почему Мария, увидев раненого немецкого солдата, не заколола его вилами? Что заставило её встать перед ним на колени, смочить водой его потрескавшиеся губы, всю ночь провести рядом, а утром, когда он умер, вытащить и похоронить его? Это были как раз те запасы доброты и человечности, о которых пишет Тендряков. Похожая ситуация рассматривается также Л.Н.Толстым в романе «Война и мир», когда Петя Ростов пожалел пленного французского барабанщика. Его чувства мне понятны: ребёнок испытал чувство сострадания, встретив, пусть даже на войне, другого ребёнка. Но более всего меня поразила сцена, когда оборванные французские солдаты вышли из леса и направились к русским солдатам. Русские солдаты могли бы их убить, тк они враги, но жестокости уже нет в душе народа. Французов накормили, дали им водки. «Тоже люди», - сказал один из русских солдат. А позднее об этом же скажет и Кутузов. Значит, действительно, никакие силы не способны уничтожить в людях запасы человечности и сострадания.

В заключение хотелось бы отметить, что именно чувство сострадания способно раскрыть в человеке его лучшие качества, сохранить в человеке человека. Я искренне благодарна автору за то, что он еще раз заставил меня задуматься над этим вопросом .

Используемые интернет – ресурсы:

http://www.saharina.ru/metod/ege/text/?name=text253