Фанис Зиганшин: В театре Камала уютно себя чувствуют все, кто причастен к национальной культуре. Фанис Зиганшин: «История про Спилберга и ёлки - это про меня Фанис зиганшин семья

- Как встретила московская публика спектакли, поставленные Татарским государственным театром им. Г.Камала?

Мы знаем, что московский зритель любит и ждет нас. Эту любовь мы ощущаем, как только выходим на эти подмостки. Зритель живет вместе с нами, впитывая эмоции, он одаривает и нас положительной энергетикой, а именно- бурными аплодисментами.

- Как театр готовился к гастролям? И почему именно эти спектакли были включены в гастрольный тур?

Подготовка к гастролям начинается, как только труппа приезжает с предыдущих гастролей из Москвы, пишутся письма, развешиваются баннеры. А что касается спектаклей, с которыми мы гастролируем, то это лучшие премьерные постановки последних лет.

- Какую идею важно преподнести современному зрителю через театральные постановки?

На самом деле идея одна- привить нашему зрителю любовь и уважение к татарскому народу. Заинтересовать его богатой и уникальной культурой татар. А в каждом спектакле заложена своя идея в зависимости от темы, жанра... Также мы эстетически воспитываем зрителя. Человек, умеющий ценить и любить прекрасное, меньше подвержен порокам, порядочнее, ответственнее и более духовно развит.

- Какая отличительная особенность выделяет театр Камала среди других российских театров?

Мы сохраняем национальные традиции, язык, быт и культуру татарского народа. Также наш театр является центральным подиумом татарской культуры, который собирает и объединяет татар со всего мира, например, на последних гастролях в Риге на наши спектакли специально приехали представители татарской национальности не только из Финляндии, Германии и стран Прибалтики, но были даже те, кто прилетел из Австралии.

Практически у каждого артиста театра имеются какие-либо свои суеверия и традиции перед выходом на сцену. А какие есть у Вас?

Конечно у каждого актера есть только ему присущие и неповторимые суеверия, о которых знает только он сам и вряд ли их расскажет. Но я поделюсь с вами со своим суеверием: перед каждым спектаклем я ищу гвозди, которые оставляют монтировщики при монтировании декорации. Я их высовываю и кладу в карман, с ними же играю целый спектакль. На сегодняшний день я накопил 3 мешка.

- Успела ли труппа казанского театра посмотреть достопримечательности столицы?

Москва для нас уже стала родным городом. Можно сказать, что мы знаем ее как свои пять пальцев, так как в каждом гастрольном графике есть еще своя запланированная культурная программа, которая включает в себя поход в музеи, театры, знакомство и общение с представителями правительства, духовенства, культуры... Например в эти гастрольные дни, когда театр Камала был в Москве, мы посетили театральный музей Щепкина, а также музей Бахрушина, который имеет татарские корни. Для нас было приятным сюрпризом узнать, что его фамилия происходит от татарского хана Бахруша. Наконец-то я осуществил свою мечту- посмотрел примерную постановку «Травиаты» в Большом театре, где главную партию поет наша землячка Альбина Шагимуратова.

- Какие общие впечатления у Вас остались после выступлений в Москве, на сцене Малого театра?

Театральную Москву мне открыл мой педагог, заслуженный деятель РФ, лауреат государственной премии им. Г.Тукая, главный режиссер ТГАТ им.Г.Камала Фарит Бикчантаев. Мы, студенты 4 курса, привезли сюда на студенческий фестиваль «ПОДИУМ» дипломный спектакль «Чайка» А.П.Чехова, где я играл Тригорина. Была весна 1995 года, вот и тогда Бикчантаев водил нас не только по музеям и историческим местам, но и на спектакли Петра Фоменко, Ю. Любимова, М. Захарова, мы также смотрели постановку Дж. Стреллера «Великая магия». Поэтому на вопрос, какие общие впечатления остались у меня после выступлений в Москве, я отвечу так: мои впечатления создавались десятилетиями и до сих все больше и больше обогащаются.

- Где еще побывает Татарский государственный театр им. Г.Камала в рамках своего гастрольного тура?

В этом году наш театр планирует посетить с гастролями такие города как: Самара, Оренбург, Уфа, Пермь, а также Осло.

От редакции: журналисты «АиФ-Казань» присутствовали на репетиции спектаклей и .

Сегодня актер Камаловского театра Фанис Зиганшин приглашен на встречу с голливудским режиссером Рупертом Уэйнрайтом. Создатель клипов для заявочной кампании Универсиады в Казани, который работал с Майклом Джексоном, сэром Энтони Хопкинсом и даже президентом Биллом Клинтоном, утвердил Зиганшина на роль муллы в проекте «Казань, я люблю тебя!».

Вчера в интервью корреспонденту «Вечерней Казани» Зиганшин рассказал о предстоящей встрече с Уэйнрайтом без всякого удовольствия. «Понимаете, - говорит, - я работаю в театре, для меня театр - это святое. У меня завтра первая репетиция с режиссером из Швейцарии Мириам Вальтер: она ставит у нас спектакль по киносценарию Джима Джармуша «Вне закона». Я должен быть на репетиции!

- Вы прямо как актер русского ТЮЗа из анекдота, который на приглашение сниматься у Спилберга отвачает: «Извините, не могу, у меня елки».

Да-да. История про Спилберга и елки - это про меня. Только у меня не елки, а контракт с любимым Камаловским театром.

- Как режиссер Уэйнрайт о вас узнал?

В театр пришли его ассистенты. Снимали меня, других актеров. Потом показали видео Уэнрайту, а он уже выбирал, с кем будет работать над фильмом «Казань, я люблю тебя!». Это пока все, что я могу вам по этому поводу сказать.

- Фанис, хочу поговорить с вами о самом популярном сегодня спектакле в Камаловском театре - «Ходжа Насретдин», в котором вы играете заглавную роль. Мне кажется, что вы делали эту роль с лидера рок-группы «Аквариум» Бориса Гребенщикова.

Мой Ходжа похож на Гребенщикова?! Вы про мой внешний вид? Бородку эту, которую в косичку мне заплетают?

- Нет. Я имею в виду завораживающие бесконфликтность и мудрость - Гребенщикова и вашего Ходжи.

Знаете, у меня не было образца, когда я делал своего героя. Я так мечтал, чтобы был образец, так хотел его найти! Читал «Повесть о Ходже...» Леонида Соловьева, смотрел черно-белые турецкие, таджикские, казахские фильмы о нем... Но в итоге послушал совет режиссера Фарита Бикчантаева, он мне сказал: «Иди от себя». Потом даже коллеги мне говорили: «Тебе в этом спектакле ничего играть не нужно, ты ведь сам - Ходжа».

- Когда вы играете эту роль, что вам важно донести до публики?

Мне важно, чтобы зрители поняли, что нужно верить в себя. Уважать себя. И не бояться тех, кто наверху, - верхушку, власть. Вообще не надо ничего бояться.

- Ходжа Насретдин - ваша любимая роль?

Не могу так сказать. Я люблю абсолютно все свои роли, потому что так, как на сцене, мне нигде не комфортно. Меня сама сцена манит. Однажды вышел играть спектакль с очень высокой температурой. Только вышел из-за кулис - сразу откуда-то силы появились. Доиграл на одном дыхании и думаю: сейчас почувствую свою температуру - и просто умру. Приехал домой - тридцать шесть и шесть... Сцена меня вылечила.

- Как вы стали артистом?

В детстве я увидел, как милиционер в нашей деревне поймал вора, и твердо решил стать милиционером. Потом папа-комбайнер взял меня с собой в поле, и я начал мечтать о профессии папы: в шесть лет уже лихо водил комбайн! Потом меня увлекла профессия мамы, она учительница... Так продолжалось до тех пор, пока я не понял, что можно выучиться на актера и воплотить - на сцене или в кино - все свои мечты. Написал письмо в Москву, во ВГИК: спрашивал, какие документы нужно будет собрать, к каким экзаменам готовиться... Ответа из ВГИКа я так и не дождался. Но он был, просто мама спрятала от меня это письмо - боялась, что единственный сын уедет в далекую Москву.

- И куда вы в итоге после школы поступили?

В Арское педучилище. Потом - на географический факультет Казанского пединститута. Помню, возвращаюсь как-то с геологической практики, тащу за плечами рюкзак с какими-то камнями. И вдруг вижу на заборе у мусорки объявление, что режиссеры Марсель Салимжанов и Фарит Бикчантаев набирают актерский курс в Казанском институте культуры. Тут же снял с себя рюкзак с камнями и бросил его в мусорку. В этот момент я сразу все про себя и про свою жизнь понял...

- Родителей к тому времени уже перестали бояться?

Они к тому времени уже развелись. Но я их никогда не боялся. Кстати, не бояться меня папа научил. У него, знаете, очень странное чувство юмора. Помню, в детстве просил меня в одном музее дотронуться до экспоната - боевого самолета, до которого дотрагиваться запрещалось. Я дотрагивался, получал небольшой удар током и, конечно же, ойкал. А папа хохотал до упаду. Еще его очень всегда смешило, когда я ударялся со всего размаха лицом о стеклянные витрины.

- А вы сами теперь какой папа?

Многодетный. У меня четверо детей. Но про свою семью я журналистам не рассказываю. Табу!

- Фанис, что это написано на стене над вашим гримировальным столиком? Это чей-то автограф?

Это автограф Олега Басилашвили. Несколько лет назад он приезжал в Казань на гастроли с труппой БДТ имени Товстоногова, и на сцене нашего театра играл в спектакле «Дядюшкин сон». У меня до сих пор мурашки по коже, как вспомню этот потрясающий спектакль. Я после него зашел в свою гримерку, а тут дым стоит коромыслом. Смотрю - это Басилашвили курит. Очень артистично ему говорю: «Вы что, курите?! В моей гримерке?!». Он тут же подхватил эту игру: «Ах, извините, извините, я не знал. Что же мне теперь делать?! Чем искупить свою вину?!». Я предложил оставить ему - прямо на стене - свой автограф. И он расписался. Реликвия это теперь...

Корреспондент «Событий» приехала на интервью к ведущему актеру театра в премьерный день. Оригинальное название пьесы «Бармы ришвэттэн дэва?» переводится как «Есть ли от взяток лекарство?» поставил режиссер Ильгиз Зайниев по произведению Зульфата Хакима. По замыслу, уволенный учитель химии Сайфи (Фанис Зиганшин) разработал лекарство от коррупции и хочет распространить этот препарат не только в своем районе, но и по всей стране. Данная, новость не вызывает положительных эмоций у руководства района. С этого дня чиновники прилагают все усилия, чтобы ни новость, ни лекарство, ни сам Сайфи не покинули райцентра.

- Фанис, давайте поговорим о новом спектакле, с какими сложностями пришлось столкнуться?

Основная задача была придумать форму, поскольку про взяточничество повсюду говорят и это тема была популярной и 100 лет назад, и будет актуальна через века. Подходящую форму мы нашли в буффонаде (сценическое представление, построенное на особенно смешных положениях, - Ред.), в театре масок. Это немного цирковая стилистика, обратите внимание на наше сценические оформление и костюмы. Я старался не попасть в утрированную форму и нельзя было играть приземленного человека с улицы. Нужно было найти границу, чтоб не перевалиться в чистую клоунаду и в тоже время не остаться бытовым героем. Сложность - найти грань и органику существования между двумя полюсами.

- Так что скажете, от взяточничества есть таблетка?

В нашем спектакле явно говорится, что все люди такие, но у нас открытый финал и у зрителя есть возможность придумать свою концовку. Лично я, как мусульманин, верю, что после этой жизни мы будем отвечать за все.

- С каким культурным багажом после спектакля уйдет зритель?

Своей ролью я не хочу «разжевывать» финал и поучать зрителя, каким он должен быть в своей жизни. У нашего спектакля может быть три трактовки. Первая - он, мой герой, действительно изобрел эту таблетку. Вторая - видя свое окружение, понимая, что от него хотят, стал бороться с коррупционерами их же методами. И третья - ему «прочистили мозги» в Москве. Я играю все три пласта. Например, трое моих знакомых увидели три разных концовки. Так что, каждый сам выбирает, что ему ближе.

- У вас есть суеверия или особые приемы перед выходом на сцену?

Знаете, я всегда собираю гвозди, которые оставляют монтировщики. У меня уже три мешка гвоздей. Вы, когда зашли, я как раз собирал их на сцене.

- (Смеюсь) Это очень забавно. Так как вы на сцену выходите?

Стоят же беговые лошади на старте, вот я также стою за кулисами скорей, скорей, скорей. Самая сложная часть - это ожидание за кулисами. И когда выходишь, наконец, на сцену, чувствуешь дыхание зала, настраиваешься на эмоциональную волну и возвращаешь ее обратно, обогатив эмоциями своего героя.

Насколько я знаю, вы снимались в фильме казанского режиссера Алексея Барыкина. Если сравнивать театр и кино, что дается вам легче?

В театре надо выкладываться на 200%. Это полная самоотдача. А в кино концентрируешься именно на внутреннем ощущении этого героя, на внутренних переживаниях. Если они совпадают с твоей природой, то проявляются через взгляд, мимику, жесты, интонацию. Это очень интимный процесс, когда ты остаешься наедине с камерой - она видит мельчайшую деталь. Есть же выражение, «органичен как собака» - в идеале к этому должен стремиться каждый актер. В кино поворот головы на крупном плане это целое событие, а в театре таким деталям не придается такого значения - с балкона или с дальних рядов этого просто не увидеть. Поэтому в театре используются другие выразительные средства. В кино это естественность, а театр это условность.

- А сколько лет вы «обитаете» в татарском театре?

В 1990 году мои учителя Марсель Салимжанов и Фарид Бикчантаев набирали тогда театральный курс, 12 человек. С первого курса мы включились в театральную жизнь. Очень много репетировали, иногда мы ночевали в кабинете главного режиссера, выходили в массовых сценах в спектаклях «Ромео и Джульетта», «Голубая шаль», «Молодые сердца». В 1995 году наш педагог Фарид Бикчантаев специально для нашего курса поставил спектакль «Свет моих очей» по Туфану Миннуллину, он до сих пор в нашем репертуаре.

- Получается в татарском театре вы уже 26 лет. Что можете сказать о театре сегодня?

Наш зритель помолодел, много студентов приходит. К сожалению, не во всех семьях говорят на родном языке и для очень многих городских татар театр Камала - единственное место, где они могут услышать со сцены образцово литературную речь, пообщаться с соотечественниками. В нашем театре удивительная аура, это особый островок в Казани, где уютно себя чувствуют все, кто причастен к национальной культуре. В нашем репертуаре есть спектакли на любой вкус, у нас одна из самых мощных трупп в России, наряду с корифеями театра, которых мы иногда ласково называем «динозаврами», работают вчерашние студенты. Все наши спектакли отличает ансамблевая игра, потому что все мы большая дружная семья. Это не мое субъективное мнение. Мне и моим коллегам приходилось работать с режиссерами из разных стран (Германия, Франция, Швейцария, Колумбия, Китай) и все они высоко оценивали возможности нашей труппы.

Наша справка

Фанис Зиганшин - родился 1 июля 1972 г. в дер. Кубянь Атнинского района Татарстана. В 1995 году окончил Казанский университет культуры и искусств и был принят в труппу Татарского академического театра. С 1995 года является ведущим артистом театра имени Г. Камала. Заслуженный артист РТ - 2012. Активно принимает участие в создании татарских фильмов. В августе 2016 года Фанис Зиганшин снимался в фильме режиссера Алексея Барыкина «Юха».