О чем данте просит рассказать франческу. Франческа да Римини: исторические факты, образ в произведениях литературы, живописи и музыки

Большинство историй любви настолько банальны, что уходят в прошлое, как только предают земле тела людей, их переживших. Но стоит получить истории кровавую развязку – и у неё появляются все шансы стать легендой. Так произошло с Ромео и Джульеттой, а также с Паоло и Франческой, о которых пойдёт речь сегодня.

В начале XIII века наиболее влиятельными династиями региона Романья в Италии были Полента и Малатеста. В 1239-м году в Римини жил правитель по имени Малатеста да Веруккьо, и у него было четверо детей: хромой Джованни, Малатестино, Паоло Прекрасный и Маддалена.

Общую победу в войне с Гуидо да Монтефельтро Малатеста и да Полента главы династий решили укрепить брачным союзом. Согласно уговору, на дочери да Поленты Франческе должен был жениться старший сын Малатесты, калека Джованни. Родители девушки понимали, что она не согласиться выйти замуж за хромого, и пошли на хитрость.

В день свадьбы к Франческе явился юный красавец Паоло, младший брат Джованни, уполномоченный жениться по его доверенности. Девушка влюбилась в юношу с первого взгляда и согласилась стать его женой. Какого же было горе юной Франчески, когда обман раскрылся. Более того, оказалось, что и Паоло уже был женат на другой по расчёту.

Любовь, любить велящая любимым,

Меня к нему так властно привлекла,

Что этот плен ты видишь нерушимым.

Любовь вдвоём на гибель нас вела;

В Каине будет наших дней гаситель».

Такая речь из уст у них текла.

Спустя несколько лет несчастного брака Франческа родила законному мужу дочь, а Паоло, назначенный губернатором Флоренции, стал частым гостем в доме у старшего брата и его жены, в замке Градара. Во время одной из их тайных встреч их застал брат Малатестино и рассказал об увиденном Джованни. Тот, сделав вид, что уезжает по делам, внезапно вернулся в замок и лично застал влюблённых Паоло и Франческу за поцелуем. Те читали любовную историю Ланселота и Гвиневры и так увлеклись, что поцеловались. Именно в этот момент в комнату ворвался разъярённый Джованни.

В досужий час читали мы однажды

О Ланчелоте сладостный рассказ

Одни мы были, был беспечен каждый.

Над книгой взоры встретились не раз,

И мы бледнели с тайным содроганьем

Чуть только мы прочли о том, как он лобзаньем

Прильнул к улыбке дорого рта,

Тот, с кем навек я скована терзаньем,

Поцеловал, дрожа, мои уста.

И книга стала нашим Галеотом!

Никто из нас не дочитал листа.

Паоло хотел было бежать через потайной ход, но не успел. Джованни бросился на брата с ножом, Франческа закрыла возлюбленного собой и приняла удар в грудь. В итоге оба любовника были убиты ослеплённым ревностью Джованни.

Легенда также глаcит, что до сих пор в полнолуние вокруг замка Градара блуждает неспокойная душа несчастной Франчески.

Данте Габриель Розетти, "Паоло и Франческа", 1855

Но если бы не великий современник Паоло и Франчески - Данте Алигьери - легенда о влюблённой паре могла так и остаться легендой. Но поэт поселил их на страницах своей «Божественной комедии». Так, путешествуя с Вергилием по кругам Ада, он повстречал Францеску и Паоло во втором круге, где отбывают жестокое непомерно наказание те, кто при жизни познал запретную любовь. Тень Франчески, не покидая страстных объятий Паоло, рассказали главному герою об их страданиях в адовом вихре.

Этот романтичный, хоть и немного банальный сюжет итальянского эпоса, отображённый в великом произведении, вдохновил немало художников и скульпторов воссоздать образы влюблённых Паоло и Франчески. В иконографической традиции их изображают в нескольних ипостасях: во время чтения любовной книги, в поцелуе, убитыми или уже в Аду Данте Алигьери. В самых драматических сюжетах присутствует также законный разъярённый муж Франчески.

Ансельм Фридрих Фейербах, "Паоло и Франческа", 1864

Lajos Gulacsy, "Паоло и Франческа", 1903

Уиильям Дик, "Франческа из Римини", 1837

Гетано Превиати, "Паоло и Франческа", 1887

Данте Габриель Розетти, "Паоло и Франческа из Римини", 1867

Эдвард Чарльз Халл, "Паоло и Франческа"

Феличе Джиани, "Паоло и Франческа", 1813

Жан Август Доминик Ингрес, "Паоло и Франческа", 1819

Амос Кассиоли, "Паоло и Франческа", 1870

Йозеф Антон Кох, "Разобачение Паоло и Франчески"

Неизвестный художник, "Паоло и Франческа", 1804

Александр Кабанель, "Смерть Франчески и Паоло" (1870)

Сер Джозеф Ноель Патон, "Убийство Паоло и Франчески"

Ари Шеффер, "Духи Паоло и Франчески являются Данте и Вергилию", 1835

Бьянки Мозе, "Паоло и Франческа", 1877

Джордж Фредерик Ваттс, "Паоло и Джованни"

"Души Паоло и Франчески"

Пьер Клод Франсуа Делорме, "Паоло и Франческа", 1830

Умберто Боччиони, "Сон (Паоло и Франческа)", 1909

Витале Саля, "Паоло и Франческа", 1823

материал подготовила: Юлия Сидимянцева

Для дальнейшей работы сайта требуются средства на оплату хостинга и домена. Если вам нравится проект, поддержите материально.

Действующие лица:

Тень Вергилия баритон
Данте тенор
Ланчотто Малатеста, властитель Римини баритон
Франческа, его жена сопрано
Паоло, его брат тенор
Кардинал мимическое лицо
Призраки ада, свита Малатесты.

Время действия — XIII век.

Пролог

I

Первый круг Ада. Скалы. Мрак. Уступы, ведущие вниз, в бездну. Все озарено только красным отблеском быстро мчащихся туч. Слышны безнадежные вздохи. Входят Тень Вергилия и Данте. Приблизившись к уступам, прежде чем спускаться, Тень Вергилия как бы не может преодолеть ощущение страха и останавливается.

Тень Вергилия

Теперь вступаем мы в слепую бездну.
Я буду впереди. Иди за мной!

Данте

Как я пойду, когда ты сам страшишься?
Ты до сих пор мне был опорой...

Тень Вергилия

Мучения тех, кто там внизу томится,
Мне сострадание вызвали в лице,
Не страх. Идем, не замедляй пути...

(Спускаются по уступам вниз. Черные тучи заволакивают всё. Воцаряется полный мрак.)

II

Мрак рассеивается. Пустынная скалистая местность с далеким горизонтом, озаренным красным светом. Направо возвышение с обрывом в пропасть. Отдаленный грохот бури и приближающегося вихря страждущих. На верху возвышения, у обрыва, показываются Тень Вергилия и Данте. У края пропасти они останавливаются.

Тень Вергилия

Мой сын, теперь мы там, где свет немеет.
Здесь вечный вихрь, в стремлени неустанном,
Влечет с собою страждущие души
И корчит их, и терзает их, и бьет...
Со всех сторон они к нему стремятся
И, без луча надежды на спасение,
В безбрежной скорби стонут и мятутся.

Данте

Кого так черный воздух истязует?

Тень Вергилия

Людей, что подчиняли разум страсти
Любви...

Приближающийся вихрь заглушает Тень Вергилия. Проносятся со страшной быстротой призраки. Стон, вопли, крики отчаяния. Данте в ужасе прижимается к скале. Тень Вергилия как бы называет тени пролетающих мимо. Постепенно вихрь, удаляясь, стихает; толпа страждущих редеет. Показываются призраки Франчески и Паоло.

Данте

Кто эти два, что так легки для ветра?
О, я хотел бы с ними говорить.

Тень Вергилия

Во имя той любви, что их влечет,
Проси, они твою исполнят волю.

Данте

(к призракам)
Печальные, измученные тени;
Когда возможно вам, — приблизьтесь. Кто вы?
Страдания ваши вызывают слезы...
Скажите мне, пока молчит злой ветер,
Откуда вы и как сюда ниспали?

(Призраки Паоло и Франчески подлетают к Данте. Облака заволакивают сцену.)

Голоса Паоло и Франчески

Нет более великой скорби в мире,
Как вспоминать о времени счастливом
В несчастье...

(Облака мало-по-малу рассеиваются. Занавес медленно отпускается.)

КАРТИНА I

Римини. Дворец Малатеста.

Сцена I

Ланчотто Малатеста, Кардинал и свита обоих.

Ланчотто

Ответ мой прост. Ланчотто Малатеста,
Не тратя слов, свершит веленье Папы.
Вы не вернетесь в Рим еще, когда
Падут враги Святейшого Престола.

(к свите)
Сегодня в ночь мы двинемся на Форли.
Готовиться к походу! Смерть врагам
Непогрешимого владыки!

Хор

Смерть врагам, Гибеллинам!

Ланчотто

(к Кардиналу)
Благословите именем Владыки
Меня, мой меч и воинство мое.

(Опускается на колени. Кардинал благословляет и медленно удаляется со свитой своей.)

Ланчотто

(к своей свите)
Готовьтесь выступать!

(Свита удаляется.)

(к слуге)
Позвать мою супругу.

Сцена II

(За сценой слышны фанфары выступления и сбора.)

Ланчотто

(в глубокой задумчивости)
Ничто не заглушит ревнивых дум...
Призыв трубы будил, бывало,
Огонь в крови. Война, как пир,
Весельем душу наполняла...
Я вызывал на бой весь мир!
А ныне... Где ты, прежний пыл?
Франческа!
Франческа, что ты сделала со мной?..

(Задумывается.)

Отец твой, да, отец, всему виною! —
Проклятый Гвидо! —
Он обманул тебя!.. Он правду скрыл! —
Я Паоло послал, чтобы открыто,
По-рыцарски, назвать тебя моей
Женой у алтаря, — а он, дитя,
Поддался хитрым уговорам Гвидо
И скрыл, что я — не Паоло, — супруг твой.
И ты поверила!.. И ты клялась
Пред Господом быть верною ему...
Не мне!.. Здесь корень зла...
О, если бы ты знала, что не брата,
Меня, супругом назвала
Пред Господом — ты, кроткая,
На брата Паоло и не взглянула б!
Любви к нему не знала бы и мне,
Мне одному осталась бы верна...
Ты страшных слов: «зачем, увы, зачем
Меня вы обманули?» — не сказала б...
Смиренная, быть может, ты меня
Тогда бы полюбила... А теперь?..
Сомнения нет, увы, ты любишь брата...
И вместе с ним смеешься надо мною!
Хромой урод, могу ль сравняться с ним?
Я мрачен, груб, пред женщиной робею...
А Паоло красив, высок и статен,
Так нежен, так лукаво вкрадчив с ней...
Проклятые! Нет, надо разрешить
Ужасное сомнение и казнить...

(Задумывается.)

А если... если это только бред
Больной души?.. И ты не изменила?
Тогда изгнание залечит рану...
Да! Паоло исчезнет навсегда,
И я могу еще быть счастлив с ней...
Но как узнать? О Боже! Как?.. Она!..
Ланчотто, призови на помощь ад,
Чтобы лукавее расставить сети!..

Сцена III

Входит Франческа.

Франческа

Мой повелитель звал меня?

Ланчотто

Да! Звал...
Франческа, я сегодня еду в ночь
В поход на Гибеллинов, ты ж одна
Останешься... одна...

Франческа

Как мне прикажет
Мой властелин. Твоей покорна воле,
Я в монастырь на время удалюсь...

Ланчотто

Зачем? Охраною твоею будет
Брат Паоло...

Что ж ты не отвечаешь?

Франческа

Мой долг лишь исполнять твои веления...

Ланчотто

Франческа! О Франческа! Неужели
Мне никогда не слышать от тебя
Ни слова ласки и привета? Скажи,
Зачем при мне твой взор всегда так мрачен?

Франческа

Синьор супруг мой, я всегда была
И буду вам покорною женой.
Я помню долг и подчиняюсь свято
Ему...

Ланчотто

Нет! Не подчиненья, нет! Любви
Твоей хочу я!.. Погляди, на что
Похож стал ныне грозный Малатеста!
Передо мной все трепетало прежде,
Одним движением руки
Я приводил в повиновение...
Теперь же, при тебе, я робок,
Я бессилен...
О, снизойди, спустись с высот твоих,
Звезда моя!
Покинь эфирные селения,
Где спит, не зная вожделения,
Краса твоя!
Хоть раз, блестя лучом заката,
Любовным пламенем объята,
Пади на грудь!
Огнем страстей земных согрета,
В сверкании радостного света
Дай потонуть!

(Франческа остается безмолвна.)

Проклятье! Ты меня любить не можешь.

Франческа

Простите мне, но лгать я не умею.

Ланчотто

Не можешь лгать?

(овладев своим гневом)
Ну, Бог с тобой!

(ласково)
Тебе я верю... Мы простимся после...
Ступай и помни: я всегда люблю
Тебя и жду!..

Франческа

Когда вернется мой супруг?

Ланчотто

(пристально смотрит на Франческу)
Когда падут враги... не раньше... стой!..
Нет... нет... ступай...

(Франческа уходит.)

Когда вернусь? Ха, ха, xa!
Узнаешь скоро!

(Занавес.)

КАРТИНА II

Римини. Комната во дворце.

Сцена I

Франческа и Паоло. Вечереет.

Паоло

(читает)
«... Прекрасная Гиневра, удалив прислужниц и пажей, одна сидела. Тогда предстал, блестя вооружением, Галего и, колени преклонив, сказал ей так: «Дозволь слуге красы твоей небесной, королева, привести героя. Именем твоим он совершил ряд подвигов великих. Он сын короля Геневиза, зовут его бесстрашный, непобедимый Ланселот, „из Озера Пришедший“. Он жаждет пасть к стопам твоим!»
Как думаешь, Франческа, разрешит
Гиневра встать пред нею Ланселоту?

Франческа

О да! Я не любила бы ее,
Когда б она его не пожалела.

Паоло

A ты сама, жестокая...

Франческа

Молчи,
Неверный, ты забыл, что дал мне клятву
Не поминать о том, чего не смею
И не должна я слушать?..

Паоло

О Франческа!

(Франческа делает ему знак молчать. Он читает.)

«Как раннее предвестие утра красит восток оттенком нежно светлых роз, так точно щеки бледной королевы при имени „Пришельца из Озера“, вдруг заиграли сладостным румянцем. Едва кивнув головкой, Гиневра дозволила прийти герою, и Галего ввел того, кто был когда-то ему врагом, а ныне, боязливый и трепетный, не смел поднять очей на королеву»...
О, как им было сладостно и жутко...
Счастливые!..

(Задумывается.)

Франческа

(задумчиво)
Счастливые... o, да!..

(Молчание.)

Паоло

(читает)
«И вот раздался чудный голос дамы: „Неустрашимый рыцарь, что ты хочешь?“ Но продолжать бедняжка не могла. „Сын Озера“ взглянул ей прямо в очи. Тогда увидела она, что дальше не надо спрашивать, что хочет он того же, что она: смотреть и млеть в восторженном молчании»...

Франческа

О, не гляди так на меня... Читай!

Паоло

(Падает перед ней на колени и рыдает.)

Франческа

О, не рыдай, мой Паоло, не надо...
Пусть не дано нам знать лобзаний,
Пускай мы здесь разлучены...
Недолог срок земных скитаний,
Мелькнут, как миг, земные сны!
Не плачь, ценой земных мучений
Нас ждет с тобой блаженство там,
Где нет теней, где нет лишений,
Где у любви нетленный храм! —
Там, в высоте, за гранью мира,
В твоих объятиях паря,
В лазури светлого эфира
Я буду в вечности твоя!..

С поразительной выдержкой и настойчивостью развивает Рахманинов эту большую по своей протяженности картину (длительность пролога более двадцати минут) из одной нисходящей секундной интонации. В первых тактах оперы она глухо и сумрачно звучит у кларнета и засурдиненной валторны в унисон, причем между первым и вскоре присоединяющимся к нему вторым голосом возникают интервалы, напоминающие начальные обороты темы средневекового католического гимна «Dies irae», к которой впоследствии многократно обращался в своем творчестве Рахманинов:

Пролог распадается на три раздела, образующие три большие волны последовательного, непрерывного нарастания: оркестровое вступление, первый круг ада и второй круг ада. Принцип волнообразного развития сохраняется и внутри каждого из разделов. Так, вступление складывается из двух развернутых построений. После первой волны, основанной на хроматических пассажах, одновременно проходящих в разных голосах оркестра, идет фугато, тема которого охватывает диапазон обоих начальных голосов и объединяет их в одну мелодическую линию:

Звуковая ткань постепенно уплотняется, и на вершине этой второй волны медленно хроматически движутся целые аккордовые комплексы, как будто вздохи и стоны гонимых адским вихрем душ сливаются в один грозный вой.

В первом круге ада меняется рисунок хроматических пассажей и тональный план (основная тональность этого раздела - e-moll, в отличие от вступления, где господствует d-moll). К оркестровому звучанию присоединяется хор, поющий без слов с закрытым ртом (Первоначально Рахманинов хотел создать в прологе развернутую хоровую сцену и просил своего либреттиста написать для нее около тридцати строф текста, который можно было бы разделить между различными группами хора (см. его письмо к М. Чайковскому от 28 августа 1898 года). Впоследствии он отказался от этого намерения, что было связано с изменением общего замысла оперы, вылившегося в более компактную, симфонически обобщенную форму.). Этот прием, использованный Рахманиновым еще в кантате «Весна» , находит здесь широкое и разнообразное применение. Благодаря различным приемам звукоизвлечения меняется тембровая окраска бессловесно поющего хора. Во втором круге ада хор поет открытым ртом на гласную «а», что придает ему более яркое звучание. Впрочем, и здесь партия его лишена мелодической самостоятельности и основывается только на выдержанных гармонических звуках. Единственный раз хор выступает самостоятельно в эпилоге, где он скандирует в унисон фразу, звучащую как роковое трагическое motto: «Нет более великой скорби, как вспоминать о времени счастливом в несчастье».

Движение постепенно ускоряется, звучность все время усиливается, достигая мощной кульминации в момент, когда перед взорами Виргилия и охваченного ужасом Данте стремительно проносятся призраки осужденных на вечные мучения. Затем это грозное бушевание адских вихрей постепенно стихает и появляются призраки Франчески и Паоло. Колорит музыки становится более прозрачным. Выразительно звучит у виолончели с кларнетом тема Франчески, которая производит особенно светлое, успокаивающее впечатление оттого, что после долгого безраздельного господства минорных тональностей здесь (правда, на короткое время) возникает мажор (Интересно отметить, что первое проведение этой темы дано в Des-dur - тональности последнего, кульминационного раздела сцены Франчески и Паоло.). На фоне мягких протянутых аккордов деревянных духовых и струнных с мерцающими тремоло скрипок и звенящим тембром арфы Франческа и Паоло поют печальную фразу, которую затем в эпилоге повторяет хор: «Нет более великой скорби...» Мелодически эта фраза, основанная на видоизмененной теме фугато из оркестрового вступления, напоминает старинные русские церковные напевы. В ней можно уловить некоторые черты сходства с основной темой Третьего фортепианного концерта , близость которой к интонациям знаменного распева отмечалась не раз. Сходство это усиливается тональной общностью (d-moll) и одинаковым «амбитусом» мелодии, развертывающейся в пределах уменьшенной кварты между VII и III ступенями гармонического минора:

Как тихая, печальная жалоба звучат плавно нисходящие секвенции скрипок (а затем гобоя solo), построенные на той же фразе, в конце пролога.

Две картины оперы находятся между собой в контрастном отношении. Каждая из них дает законченный портрет одного из основных действующих лиц. Первая картина, рисующая суровый и мрачный образ мужа Франчески - Ланчотто Малатесты, по существу монологична. Кардинал присутствует в начале этой картины безмолвно (Рудиментом его музыкальной характеристики является только хоральная последовательность аккордов, звучащая в оркестре в тот момент, когда он удаляется со сцены.). Партия же Франчески, приходящей по приказанию супруга, готовящегося к выступлению в поход, ограничивается несколькими короткими репликами.

Три сцены, на которые распадается эта картина, составляют одно неразрывное целое. Они объединяются непрерывным развитием двух тем, связанных с образом Ланчотто. Одна из них, основанная на энергичном и упругом маршевом ритме, характеризует его как жестокого и беспощадного воителя:

Эта тема широко развивается в оркестровом вступлении к первой картине и в открывающей ее сцене с Кардиналом. На той же теме строится и заключение картины, но в тональности c-moll, а не cis-moll. В начале второй сцены, когда Ланчотто остается один, охваченный тяжкими ревнивыми подозрениями, в оркестре проходит другая его тема, мрачно-патетического характера, грозно звучащая у тромбонов в октаву, усиливаемых четырьмя валторнами, на фоне тремолирующих струнных:

Эпизоды декламационного характера чередуются в партии Ланчотто с более законченными ариозными построениями. Во второй сцене - это воспоминание о роковом обмане, жертвой которого оказались и Франческа и сам Ланчотто («Отец твой, да, отец всему виною!»), гнетущие сомнения и муки ревности. В третьей сцене - страстная мольба к Франческе («Любви твоей хочу я!»), бурный взрыв безответного чувства любви к ней, смешанного с отчаянием и безнадежностью. Здесь опять с большой выразительной силой звучит патетическая тема любви и ревности, но в ином оркестровом оформлении (унисоны струнных вместо тромбонов и валторн), что сообщает ей более мягкую лирическую окраску. Затем следует раздел, основанный на пунктирных маршевых ритмах первой, «воинственной» темы Ланчотто («О, снизойди, спустись с высот твоих...») (По свидетельству Жуковской, Рахманиновым была здесь использована сочиненная им ранее фортепианная прелюдия, которая не вошла в цикл прелюдий op. 23 .), которая также меняет здесь свой характер, напоминая медленную, тяжелую поступь траурного марша.

Рахманинов, однако, не придает этим ариозным построениям вполне законченной формы, органично включая их в общий поток развития. Так, первый из указанных эпизодов не завершается устойчивым каденционным построением в своей основной тональности c-moll, а непосредственно переходит в последующий речитативный раздел с подвижным, неустойчивым тональным планом и свободно развивающейся фактурой оркестрового сопровождения. Отдельные, особенно акцентируемые экспрессивно реплики приобретают значение рубежных драматических кульминаций. Таково гневное восклицание Ланчотто «Проклятье!» во второй сцене, подчеркнутое тональным сдвигом в d-moll (Эта тональность, главенствовавшая в прологе, впервой картине появляется впервые.) и неожиданным грозным взрывом оркестровой звучности:

Аналогичным образом выделяется это же слово, невольно вырывающееся из уст Ланчотто, далее, в сцене с Франческой.

В целом эта картина представляет собой великолепный образец сквозной драматической оперной сцены, в которой вокальные и оркестровые средства выразительности подчинены единой художественной цели и служат раскрытию сложного психологического образа во всей его внутренней противоречивости и противоборстве душевных влечений и страстей.

Вторая картина переносит нас в совершенно иной мир, олицетворением которого является светлый и чистый образ Франчески. Ее тема, эпизодически проходившая в прологе и первой картине, получает здесь широкое развитие, сохраняя при всех видоизменениях свой ясный и цельный выразительный характер. Это одна из поэтичнейших лирических мелодий Рахманинова, замечательная по своей «пространственной» протяженности, широте и свободе дыхания. Изливаясь из высокой вершины, она плавно и неторопливо опускается по диатоническим ступеням более чем на две октавы, с постепенным ритмическим торможением и расширением интервалов между звуками (пример 90а). Вариантом этой темы служит мелодическое построение из цепи секвенций (пример 90б):

Весь колорит музыки в этой картине, словно освещенной мягким и нежным сиянием, создает резкий контраст к предыдущему и выделяет ее среди мрачного и зловещего окружения, в котором она дана в опере. Этому способствуют средства тонально-гармонического, оркестрового и фактурного плана. Если в прологе и первой картине сплошная цепь минорных тональностей придавала музыке сумрачную окраску, то здесь, напротив, почти неизменно господствует ясный и светлый мажор, лишь изредка омрачаемый проходящими отклонениями в минорную сферу (Основные тональности второй картины - As-dur, E-dur и Des-dur. Обратим внимание на то, что As-dur представляет собой точку наибольшего отдаления от d-moll, которым начинается и заканчивается опера.). Инструментовка легкая и прозрачная, преобладает звучание струнных и высоких деревянных, медная же группа используется крайне экономно и осторожно. Особой воздушностью колорита отличается вступление ко второй картине, построенное на теме Франчески, которая звучит большей частью у флейты, временами удваиваемой гобоем или кларнетом, на фоне легко колышущегося сопровождения засурдиненных скрипок и изредка вступающих струнных басов pizzicato. Лишь на короткий момент появляется tutti, после чего оркестровая звучность опять разрежается и гаснет.

Сцена Франчески и Паоло, очень ясная по своему построению, состоит из трех частей. Первой частью является эпизод чтения молодыми возлюбленными рассказа о прекрасной Гиневре и Ланселоте, прерываемого страстными репликами Паоло. Музыкально объединяющим моментом этого раздела служит тема Франчески, проходящая в оркестре в качестве постоянного рефрена. Середину всей сцены составляет ариозо Франчески «Пусть не дано нам знать лобзаний». Музыка этого ариозо, проникнутая безмятежным лирическим покоем, пленяет чистотой колорита, ажурной легкостью и тонкостью рисунка. Восклицание Паоло «Но что мне рай с его красой бесстрастной», подчеркнутое внезапным тональным сдвигом из E-dur в d-moll, изменением темпа и фактуры оркестрового сопровождения, нарушает это состояние отрешенного созерцательного блаженства, и небольшое переходное построение приводит к заключительному разделу сцены - дуэту Франчески и Паоло в Des-dur (Возможно, что эта тональность была выбрана не без влияния «Ромео и Джульетты» Чайковского .).

Именно этот раздел вызывал неудовлетворенность Рахманинова, писавшего Морозову: «...У меня есть подход к любовному дуэту; есть заключение любовного дуэта, но сам дуэт отсутствует». И действительно, переход от «голубого» ариозо Франчески к торжествующему Des-dur последнего раздела кажется чересчур коротким и стремительным. Это ощущал не только сам автор, но и некоторые из слушателей и критиков (Так, Энгель отмечал, что «в превосходном любовном дуэте как будто нет Достойного его кульминационного пункта».).

Помимо этого конструктивного просчета сцена Франчески и Паоло не производит в полной мере того впечатления, к которому стремился композитор, из-за недостаточно верного и точного выбора выразительных средств. Музыка этой сцены красива, поэтична и благородна, но несколько холодновата по выражению. Ей недостает того внутреннего напряжения и силы, которые необходимы для воплощения бессмертного эпизода «Божественной комедии», названного советским исследователем Данте «едва ли не самым страстным гимном любви во всей мировой литературе».

Один из критиков писал, указывая на недостаточную, по его мнению, выразительную яркость сцены Франчески и Паоло: «Здесь нужна сплошная, душу пронизывающая кантилена, как у Чайковского...». Позднее Асафьев, говоря о воплощении образов Данте в музыке, развивал ту же параллель между Рахманиновым и Чайковским: «Рисуя Франческу в светлых тонах, Рахманинов стоит ближе к ее идеальному облику молодой итальянской женщины, но, рисуя Франческу во мраке ада, как тень, вспоминающую о минувшем, Чайковский оказывается более сильным в отношении выразительности и рельефности...».

В облике рахманиновской Франчески есть нечто от строгих женских лиц и мягких, светлых тонов на фресках Б. Джотто, современника Данте. Ее музыкальный образ при всей своей поэтической чистоте и одухотворенности не создает должного по силе контраста к зловеще-трагической фигуре Ланчотто и окаймляющим оперу мрачным картинам адской бездны, наполненной стонами и воплями обреченных томиться в ней. Вопреки замыслу композитора сцена Франчески и Паоло не стала подлинной кульминацией действия. Относительная краткость этой картины (По собственному подсчету композитора, вторая картина вместе с эпилогом продолжается двадцать одну минуту при общей длительности оперы в один час пять минут.) обусловливает некоторое однообразие общего колорита оперы, одностороннее преобладание в ней тяжелых, мрачных тонов, вследствие чего многие ее замечательные страницы зачастую оставались незамеченными и недооцененными.

Франческа да Римини - известная итальянская знатная женщина. В европейской культуре она стала одним из вечных образов. Ее трагическую жизнь запечатлели многие писатели, композиторы, художники и режиссеры.

Историческая личность

Достоверно известно, что Франческа да Римини родилась примерно в 1255 году в Италии. Она появилась на свет в семье правителя итальянского региона Равенна, которого звали Гвидо I да Полента.

С юности героиня нашей статьи отличалась особенной красотой и привлекательностью. В 20-летнем возрасте родители приняли решение выдать ее замуж. В избранники ей определили главу провинции Римини, которого звали Джанчотто Малатеста. Очевидно, ее отец рассчитывал на династический брак. В частности, такая версия содержится в произведении Данте, посвященном героини нашей статьи.

Сама же Франческа вскоре влюбилась в младшего брата мужа, которого звали Паоло. Вскоре муж застал любовников вместе и в приступе ревности заколол их обоих.

Такова официальная версия произошедшего. Однако у исследователей, которые пытались разобраться досконально в этой истории, возникает множество вопросов. Нет единого мнения даже по тому, в каком городе произошло убийство. Высказываются несколько версий - Пезаро, Римини... Называют даже замок Градара, расположенный в провинции Пезаро-э-Урбино.

Франческа в поэме Данте

Франческа да Римини является одним из персонажей знаменитой поэмы Данте Алигьери. Она появляется в книге "Ад" в пятой песне. "Божественная комедия" - произведение, благодаря которому Франческа стала так знаменита. Именно после этого эпизода многие другие представители творческих профессий в разных жанрах стали использовать этот эпизод.

Поэту свою историю рассказывает сама Франческа да Римини. Данте от нее узнает, что чувства между любовниками возникли после того, как они читали на двоих историю про одного из рыцарей Круглого стола - Ланселота.

Аллюзия на историю Ланселота

Франческа рассказывает, что книга стала для них Галеотом, после чего никто из них не дочитал листа. Упомянутый в этом стихе Галеот был близким другом Ланселота, участвовал во многих его похождениях. Именно Галеот способствовал связи рыцаря с супругой короля Артура Джиневрой.

В "Божественной комедии" Данте проводит очевидную параллель между историей Фрачески и Паоло и любовью Ланселота к супруге короля Артура. Правда, в самих английских легендах этот эпизод рассказывается несколько по-иному: не Ланселот целует королеву, а она его, причем делает это прилюдно.

Франческа в других произведениях

После того как историю Франчески да Римини рассказал Данте, ее стали использовать многие другие поэты и писатели. Перечислим только самые известные произведения, в которых упоминается этот сюжет.

В 1818 году его описывает итальянский драматург Сильвио Пеллико, живший в период господства в Италии Австрийской империи. Он рассказывает о судьбе героини нашей статьи в трагедии "Франческа да Римини".

Этот же сюжет применяет английский поэт романтического направления в сонете "Сон". А Джордж Генри Бокер - в своей драме.

Одноименную повесть пишет о Паоло и Франческе пишет немецкий прозаик, 1910 года Пауль Гейзе. А в 1901 году выходит произведение, написанное итальянским драматургом Габриэле Д’Аннунцио. В 1902 году трагедию создает и американский беллетрист Фрэнсис Кроуфорд.

Трагическая судьба героев изложена и у советского поэта, ученика Владимира Маяковского Семена Кирсанова, в стихотворении "Ад".

История Франчески у русских символистов

Конечно, история этой знатной итальянской дамы привлекала и русских символистов. Упоминает о ней Александр Блок в своем программном стихотворении "Она пришла с мороза...". В данном случае история в этом произведении становится выразительной пуантировкой. Лирический герой сердится, что у него на глазах целуются голуби, а не он со своей возлюбленной, и что времена Паоло Малатеста и Франчески безвозвратно прошли.

У другого отечественного символиста есть стихотворение "Франческа Римини", написанное в 1885 году. Он подробно пересказывает историю так, как она описана у Данте. Даже упоминает эпизод с чтением романа о Ланселоте.

Франческа в изобразительном искусстве

Часто этот образ побуждал к работе многих художников. Француз Ари Шеффер в 1855 году написал полотно "Призраки Франчески да Римини и Паоло Малатеста являются Данте и Вергилию". Прочитавший поэму Данте в подлиннике живописец изображает персонажей с педантичной, даже скрупулезной точность.

В их встрече, которая происходит в потустороннем мире, много литературности и сентиментальности, что было присуще английской живописи того времени.

Другой французский художник, Александр Кабанель, в 1870 году пишет полотно "Франческа да Римини и Паоло Малатеста". У Кабанеля история изображена максимально однозначно. На улице солнечный полдень, а влюбленные уединяются в комнате, плотно и тщательно закрыв все ставни. Их застает разъяренный и ревнивый муж, который уже заранее знал, как поступить. Он убил их обоих. На картине мы видим уже два безжизненных тела, а хладнокровный убийца с мечом в руках стоит за занавеской.

У лидера европейского академизма Жана-Огюста-Доминика Энгра есть полотно под названием "Паоло и Франческа", написанное в 1819 году. В этом случае он обращается в своем творчестве к романтической тематике. Более того, к этой теме он возвращался не раз.

В более раннем варианте, 1814 года, мы видим очевидный романтический порыв. В то или иной степени он сохранился и в последующих картинах. Он изображает влюбленную пару, которая забыла обо всем на свете, погрузившись в страстный поцелуй. Они пребывают в состоянии самозабвенной страсти, когда их нисколько не интересует то, что происходит вокруг. И здесь из-за портьеры появляется муж, готовый в один миг разрушить эту идиллию.

Франческа в иллюстрациях и скульптуре

Одну из самых известных изображений по этому сюжету написал другой француз - Паоло и Франческа да Римини изображены у его в иллюстрациях к очередному переизданию на французском языке бессмертной поэмы Данте Алигьери.

Нашлось место страсти влюбленных и в скульптуре. Мраморное изваяние создал Огюст Роден. В 1889 году он впервые представил его на Всемирной выставке в Париже. Обнимающаяся пара изначально была частью обширной рельефной группы. Она должны были украшать Врата Ада, которые заказал у Родена парижский музей искусства. Однако со временем в этой композиции их заменила другая пара любовников.

Первоначально эта скульптура носила имя Франчески, прямо указывая, какой сюжет здесь описывается. На работе Родена можно увидеть, как Паоло держит в руках книгу про Ланселота. При этом любовники не касаются друг друга губами, демонстрируя таким образом, что умерли, не успев совершить греха.

Более отрешенное название - "Поцелуй" - скульптуре дали критики, которые впервые увидели ее в 1887 году. По этой работе особенно хорошо видно, как Роден относился к женским персонажам в своих работах, отдавая безусловную дань уважения их телу. Женщины у него не находятся во власти мужчин. Они для них равноправные партнеры в обуявшей их страсти. Ярко выраженный эротизм этой скульптуры вызвал множество споров и дискуссий. Например, когда ее копию в 1893 году отправили на Всемирную выставку, которая проходила в Чикаго, местные критики сочли ее просто неприемлемой для того, чтобы выставлять на всеобщее обозрение. Поэтому скульптуру поставили в отдельную закрытую комнату. Посетителей туда пускали только по их личному обращению.

Франческа в музыке

Активно использовали этот образ в своем творчестве и композиторы со всего мира. В 1876 году у Петра Ильича Чайковского вышла симфоническая фантазия "Франческа да Римини". В центре музыкальной композиции - рассказ самой Франчески, тема которого исполняется сольно на кларнете. Начинает печально и даже простовато, но со временем развивается, становится волнообразным с неожиданными спадами и подъемами.

Тема развивается и приводит слушателей к чтению влюбленными книги о Ланселоте, затем наступает трагическая развязка.

Опера Рахманинова

В 1904 году одноименную оперу написал Сергей Васильевич Рахманинов. Авторство либретто принадлежит Модесту Чайковскому. Надо отметить, что это камерная опера, которая по жанру приближается к кантате или оркестровой поэме. Всю драматичность передает оркестр. При этом в опере отсутствует строгое деление на отдельные номера, ее действие развивается стремительно и непрерывно.

В первой картине мы видим переживания мужа, которого одолевают ревнивые мысли. Вторая начинается спокойным и даже отстраненным чтением легенды о Ланселоте, а заканчивается непреодолимой страстью, с которой героев тянет друг к другу. Премьера этой оперы состоялась в 1906 году в Большом театре. Дирижировал оркестром сам автор. Роль Джанчотто исполнил оперный певец Георгий Бакланов, его младшего брата сыграл Антон Боначич, а Франческу - заслуженная артистка императорских театров Надежда Салина.

Многие критики отмечали прекрасную музыку, которую написал Рахманинов, но из-за неудачного либретто вскоре опера ушла из репертуара. Спектакль возобновили только в 1973 году. На этот раз Франческу играла Галина Вишневская, Паоло - Алексей Масленников, а Джанчотто - Евгений Нестеренко.

Помимо этого, в 1902 году опера с таким же названием вышла в России. Ее автором стал чешский композитор Эдуард Направник.

А в 1914 году на основе уже упомянутой в этой статье трагедии Габриэле Д’Аннунцио одноименную оперу написал итальянский композитор Риккардо Дзандонаи.

Франческа и балет

Использовался этот сюжет и в русском балете. На основе симфонической фантазии Чайковского балеты ставили многократно.

В разгар Великой Отечественной войны, в 1943 году, народный артист СССР Борис Афанасьев написал балет в трех действиях. Поставить его ему удалось в 1947 году в столичном музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко.

Экранизация трагедии

В 1950 году фильм "Паоло и Франческа" снял итальянский режиссер Раффаэлло Матараццо. Мировая премьера кинокартины состоялась двумя годами позже. Писать сценарий ему помогали Витторио Нино Новарезе и Виттрио Монтуори.

Примечательно, что главную роль в той ленте исполнила Одиль Версуа, родная сестра будущей супруги Владимира Высоцкого Марины Влади. Версуа мы можем также увидеть в детективном триллере Робера Вернэ "Фантомас против Фантомаса", комедийной драме Филиппа де Брока "Картуш", детективном сериале "Расследования комиссара Мегрэ".

С работами режиссера Матараццо можно также познакомиться по приключенческой драме "Корабль проклятых женщин", биографической мелодраме "Джузеппе Верди", мелодраме "Любовь моя", которую он снял в Италии. Но все же фильм про Франческу стал одним из ключевых в его карьере.

История этой женщины осталась в мировом искусстве как образец трагической и страстной любви, которая не знает границ и правил. Она искренняя и нефальшивая и наверняка вдохновит на великое произведение еще не одного мастера.

Возможно, эта история не дошла бы до нас,
растворившись бесследно в прошлом, как и многие другие подобные истории, если бы
Данте Алигьери, выдворенный из Флоренции по политическим мотивам, не нашел приют
в Равенне у Гвидо да Полента, племянника Франчески да Римини.
Прекрасная
красавица Франческа мечтала о любви. Но кого заботят мечты юной девушки, если на
кон поставлены честь и достоинство двух знатных родов?

Rossetti_Dante_Gabriel_Paolo_And_Francesca_Da_Rimini

Между семействами
Римини и Равенны существовала давняя вражда. Уладить раздор в средневековой
Италии можно было лишь одним способом – породниться. И отцы благородных семейств
приняли решение поженить детей. Из четырех сыновей Римини отец Франчески выбрал
старшего. Джованни, по прозвищу Калека, отличался свирепым нравом и ужасной
внешностью, и вряд ли Франческа по доброй воле согласилась бы выйти за него
замуж. Чтобы сделка не расстроилась, решено было прибегнуть к хитрости. Для
заключения брачного договора в Равенну отправили младшего брата Джованни
красавца Паоло.

Paolo_and_Francesca__Edward_Charles_Hally

Франческе приглянулся молодой юноша, и она с радостью
покинула отчий дом. И лишь прибыв в поместье Римини, поняла, что была жестоко
обманута, ее мужем оказался не красивый и добрый Паоло, а жестокий калека
Джованно. Однако любовь, вспыхнувшая между Франческо и Паоло, не
погасла.
Согласно обычаям того времени, Джованно, лорд Пезаро, обязан был
жить по месту своей службы, а его семья должна была находиться за городом, в
родовом замке. Этот замок и стал для Франчески тюрьмой и одновременно местом
тайных встреч с любимым.

Feuerbach_Anselm_Paolo_And_Francesca

Легенда гласит, что однажды Джованно, заподозрив
неладное, не уехал из замка, а выждал какое-то время и ворвался в спальню жены в
тот момент, когда она тайно встречалась с Паоло. В комнате был потайной выход,
но Паоло не успел им воспользоваться. Разъяренный обманутый муж, выхватив
кинжал, бросился на брата. Франческа встала между мужем и любимым, приняв
смертельный удар на себя. Это не спасло Паоло, следующим ударом был убит
он.

Alexandre_Cabanel_The_Death_of_Francesca_de_Rimini_and_Paolo_Malatesta_1870

Так гласит легенда. Исторические факты свидетельствуют немного о другом.
Франческа к тому времени уже не была юной прекрасной девой, от первого брака она
воспитывала дочь. И тайных встреч между ней и Паоло не было. Коротая время за
чтением книг, она иногда читала их вместе с младшим братом мужа. Именно в такой
момент их застал Джованно и, приняв дружеский поцелуй за доказательство измены,
не раздумывая, убил обоих.
Это не помешало Данте поместить погибших в ад, где
они, по воле автора, кружились, не размыкая объятий, в вечном вихре дьявольского
огня. Любовная страсть, приведшая к гибели, навсегда соединила их после смерти.

Dore_Gustave_Paolo_And_Francesca_Da_Rimini

Но даже Данте, уготовив им муки ада, ничего не говорил о длительной связи и
супружеской измене. Подробности о тайных встречах в комнате с потайным ходом
появились позже, когда в свет вышла трагедия Габриэле Д’Aннунцио «Франческа да
Римини».

А. Шефер. Появление призраков Паоло и Франчески да Римини перед Данте и Виргилием

Моральные устои Средневековья были таковы, что всякая любовь
считалась греховной. Данте не искал и не желал искать оправдания возлюбленным.
Но его упоминание в «Божественной комедии» о муках Франчески и Паоло в аду
позволило появиться прекрасной легенде о любви, сюжет которой лег в основу
произведений многих музыкантов, художников и писателей.

George_Frederick_Watts_18171904_Paolo_i_Francheska

http://italy-guide.sitecity.ru/stext_2803223812.phtml

http://dnevnik.bigmir.net/groups/article/48475