Андрей боголюбский что сделал для руси. Великий князь андрей юрьевич боголюбский

Если говорить об истории нашей страны, то в ней хватает ярких фигур. О каких-то людях известно почти все, а о ком-то мы не знаем фактически ничего. Объединяет их то, что их жизнь оказала огромное влияние на развитие России. Одним из таких деятелей является Андрей Боголюбский. Исторический портрет его говорит о том, что личностью он был незаурядной.

Краткие сведения

Принято считать, что будущий князь родился между 1120 и 1125 годом. Являлся вторым (или третьим, точно неизвестно) сыном князя Юрия Долгорукого. Его мать - дочь известного в то время половецкого хана Аепы Осеневича, ради союза с которым и был устроен этот брак.

Почему же так важен для истории нашей страны будущий князь Андрей Боголюбский? Исторический портрет говорит, что он был важнейшей политической и духовной фигурой в 1160-1170 годах, так как он не только способствовал созданию мощного Владимиро-Суздальского княжества (на месте бывшей Ростовской вотчины своего деда, Владимира Мономаха), но и превратил город Владимир-на-Клязьме в центр политической и духовной жизни Руси. Тем самым он потеснил на этой «должности» Киев.

Деятельность князя до восшествия на престол Владимира

О том, что делал и как жил Андрей Боголюбский (краткая биография которого приведена в статье) до 1146 года, мы не знаем абсолютно ничего. Но есть все же надежные сведения о том, что после 1130 года он женился на дочери боярина Кучки. Последний оставил свой след в истории тем, что был владельцем обширных земельных наделов по берегам

Его отец, всегда мечтал воцариться на Киевском престоле. И удобный предлог вскоре представился. В 1146 году киевляне пригласили на княжение который приходился Долгорукому родным племянником. Началась упорная и ожесточенная борьба, в которой приняли участие не только все политические силы Руси, но даже поляки и половцы, никогда не упускавшие случая нажиться на очередной смуте.

Юрию дважды удавалось овладеть городом, но и дважды довелось быть оттуда изгнанным. Только в 1155 году, когда Изяслав умер (быть может, в 1154 году), он сумел окончательно подчинить себе Киев. Его счастье длилось не так уж и долго: деятельный князь сам преставился уже в 1157 году. Андрей на протяжении всей этой восьмилетней борьбы не раз доказывал свою беспримерную храбрость. Его воинские таланты и аналитический ум не раз сослужили добрую службу отцу.

Первое появление на политической сцене

Впервые молодой князь Андрей Боголюбский (краткая биография которого полна такими моментами) ярко проявляет себя в вышеупомянутом 1146 году, когда с Ростиславом, своим родным братом, выбивает князя Ростислава (союзника Изяслава) из его собственной столицы. Когда Долгорукий в очередной раз захватывает Киев, Андрей получает в дар от него Вышгород (недалеко от Киева).

Кроме того, он сопровождал отца в походе на Волынскую волость, являвшуюся уделом Изяслава. Под Луцком, в котором засел Владимир (родной брат Изяслава), он едва не погиб уже в 1149 году. Князь настолько увлекся преследованием врагов, что далеко ускакал от своих воинов. Его коня ранили, со стен города в него метали камни, а какой-то дюжий дружинник Владимира уже изготовился пронзить Андрея рогатиной.

В тот день поминали мученика Федора, которому и взмолился князь: отбиваясь от врагов, он из последних сил сумел пробить вражеский заслон. Своим же окончательным спасением он был обязан верному коню. Тот, будучи смертельно израненным, все же сумел донести своего хозяина до его дружинников. За это Андрей устроил своему другу пышные похороны. Его конь упокоился на берегу реки Стырем. Современники отмечали, что князь был на редкость скромным и простым человеком: он никогда не искал одобрения своего отца, предпочитая все делать по чести, был религиозен. Впрочем, Долгорукий эти качества наверняка видел, потому как очень любил своего сына.

Миротворческая деятельность Андрея

После осады Луцка Изяслав начал просить мира. Только благодаря тому, что Долгорукий прислушивался к мнению сына, а тот крайне не любил бессмысленных междоусобиц, мирный договор был подписан.

Всего через год Изяслав снова смог войти в Киев благодаря тому, что горожане были к нему расположены. Изгнав Долгорукого, князь не захотел останавливаться на достигнутом, решив отправить восвояси и его сыновей. Начать он решил с Ростислава, который на ту пору княжил в Переяславле. Но на помощь брату пришел Андрей. Вдвоем они сумели остоять город. Долгорукий также не сидел на месте и, при содействии князя Володимирка, повторно захватил Киев. Андрею была поручена оборона в Пересопице, где можно было эффективно защищать границу со стороны Волыни.

Изяслав прислал к нему гонцов с наказом просить отца о даровании племяннику волостей «по Горынь». Но на сей раз Андрей не смог смягчить своего отца, который страшно прогневался на Изяслава. Тогда тот призвал на помощь племена угров, при помощи которых, и при активном содействии киевлян, снова смог занять многострадальный город. Юрий был вынужден отступить в Городец-Остерский, куда вскоре прибыл Андрей.

Поражение Долгорукого

В 1151 году Юрий снова развязал войну, в которой Андрей показал не меньшую доблесть, чем при осаде Луцка. Впрочем, все было безуспешно, войска Долгорукого были разбиты. Сам он был блокирован в Переяславле Изяславом, а потому был вынужден поклясться племяннику в том, что отказывается от своих претензий на Киев, пообещав через месяц уйти в Суздаль. Андрей, по своему миролюбивому обычаю, сразу ушел в свой любимый Суздаль, горячо уговаривая отца отказаться от глупой и бессмысленной войны и последовать его примеру. Упрямый Юрий все же сделал еще одну попытку закрепиться на Киевской земле: он засел в Городке, но Изяслав его снова разбил и, под угрозой заточения, сумел заставить дядю уйти.

Занятие Суздальского престола

В 1152 году Андрей участвовал в отцовском походе на город Чернигов. Это событие было уникально тем, что Долгорукий сумел поставить под свои знамена не только множество русских князей, но и союзных им половцев. Но город сводная дружина не смогла взять, так как на выручку осажденным прибыл Изяслав Мстиславич. Когда в 1155 году Юрий все же сумел взойти на Киевский престол окончательно, он посадил Андрея на княжение в Вышгороде. Но молодому князю не нравились те места, а потому он, устав от бесконечных раздоров, без воли отца ушел в Суздальскую землю. В тех землях правление Андрея Боголюбского привело к появлению нового и очень сильного княжества.

Туда набожный Андрей увез вышгородский клир, а также меч святого Бориса и Богородичный образ, который сегодня известен по всему православному миру как Владимирская икона Божьей Матери. Этим он так расположил к себе местную знать, что воля его отца, обиженного на сына из-за отказа того занять Вышгородский престол и завещавшего Суздаль младшим братьям Андрея, была не выполнена: бояре отправили тех восвояси, а престол единогласно предложили Боголюбскому. После этого он затеял реформы, результатом чего стал перенос столицы Суздальского княжества во Владимир.

Княжение Великое (1157-1174)

Памятуя о кровавых и губительных для государства войнах, которые развязывал отец, первоначально Андрей Боголюбский (годы правления - с 1157 по 1174) все свои силы направил на создание крепкого и единого княжества. Около 1161 года он выдерживает столкновение с рядом младших Юрьевичей, каждый из которых желал княжить единолично.

В результате он изгоняет всех своих младших братьев, жену Долгорукого и целую плеяду других родственников в Византию, где те находят прибежище и покровительство у императора Мануила I Комнина. Кроме того, князь изгнал практически всех бояр своего отца, что ярко указывает на невероятную масштабность предпринятых им реформ.

Отношения с церковью

В это время разгорелся жаркий конфликт с Ростовским епископом Леон(т)ом, которого князь в промежутке между 1159-1164 годами дважды изгонял из города. Причиной столь ярой вражды князя, отличавшегося большой набожностью, с церковью, послужило стремление епископа ввести византийскую практику. А внутренняя политика Андрея Боголюбского никогда не отличалась стремлением к уступкам.

Речь идет о русском обычае отмены постов в среду и пятницу, если на тот день приходился церковный или великий праздник. Епископ против таких «вольностей» отчаянно протестовал. Подоплека этого спора была именно церковной, не стоит усматривать в нем попытку князя оспорить главенство Византии: подобные конфликты в то время были распространены по всей Руси, к ним был причастен не только Андрей Боголюбский. Кратко излагая, можно предположить, что остроты этому противоречию придавала и непростая церковно-политическая ситуация, сложившаяся на Руси в то время.

Дело в том, что Андрей всерьез вознамерился отделить Киевскую митрополию от Ростовской. Князь хотел поставить над Ростовской митрополией своего любимца, епископа Феодорца, что шло вразрез с политикой не только Киевских, но и Ростовских церковных деятелей. Разумеется, Андрей получил категорический отказ Константинопольского патриарха Луки Хрисоверга. Впрочем, за усердие и искреннее участие делам церкви князю было даровано разрешение на перенос резиденции епископа во Владимир.

Но сделано это было только в 1169 году. Из-за каких-то острых разногласий с Феодорцем, Андрей Боголюбский высылает того в Киев, где бывшего епископа жестоко казнят.

Строительство монастырей

Андрей Боголюбский (исторический портрет которого мы описываем) до сих пор почитается в Церкви не только за его реформаторскую деятельность в духовной сфере, но и за деятельное участие в строительстве множества церквей и монастырей. Все эти архитектурные объекты уникальны тем, что несут на себе отчетливую печать западноевропейского церковного строительства. Во многом связано это было с тем, что в их возведении принимали участие галицкие артели камнетесов и строителей. Впрочем, это имеет интерес только для архитекторов, тогда как важно совершенно другое.

Великолепие и истинно божественная красота выстроенных тогда храмов наглядно показывала превосходство православия над языческими культами. Андрей Боголюбский построил не только церкви - он возвел крепкий фундамент православия на своей земле.

Кроме того, все это способствовало просвещению Ростово-Суздальской земли. Многие иностранные послы, как писали современники, «да видять истиньное христьяньство и крестяться». Проще говоря, Андрей был еще и талантливым миссионером, который способствовал массовому переходу людей в православие. Церковь отметила это. Так, портрет Андрея Боголюбского был запечатлен на множестве икон того времени.

Но князь вовсе не был рьяным духовником, жившим в отрыве от дел земных. Во-первых, мы уже указывали важность строительства храмов в деле просвещения. Во-вторых, строя церкви на ранее не освоенных землях, Андрей способствовал их активному включению в хозяйственную деятельность. Дело в том, что храмовники отлично собирали подати, причем получалось это у них куда лучше, чем у светских правителей. Наконец, искренне благодарны реформатору историки.

Именно Андрей Боголюбский, годы правления которого были ознаменованы многими важными событиями, утвердил в Ростовском княжестве упорядоченное летописание, в котором самое деятельное участие принимали монахи Успенского собора. Существует также небезосновательное предположение, что именно он принимал участие в создании Устава святого Владимира, который и по сей день лежит в основе множества церковных документов.

Укрепление княжества Владимирского

Не стоит думать, что Андрей Боголюбский был начисто лишен властных амбиций. Так, основной направленностью многих его реформ стало будущее возвышение Владимирского княжества. Упиралось все в необходимость подчинения своей власти Новгорода и Киева. Когда князь, оказавшийся еще и талантливым политиком, успел решить вопросы с рязанскими князьями, но они проявили себя как его верные союзники, участвуя во всех воинских походах княжества Владимирского. Окрыленный успехом, Андрей Боголюбский начинает прямо вмешиваться во внутреннюю политику независимого Новгорода, требуя от его знати возведения на престол только угодных ему князей.

Когда в 1160 году на престол Новгорода сел Святослав Ростиславич, который был враждебен лично князю Владмирскому, князь Андрей Боголюбский послал горожанам недвусмысленное письмо: «Будь вам ведомо: хочу искать Новгорода добром и лихом». Новгородцы убоялись грозных слов, сразу изгнали Святослава и усадили на княжение Мстислава, который приходился Андрею Боголюбскому родным племянником. Но уже в 1161 году отец Святослава мирится с Андреем, и вместе они снова сажают на княжение в Новгороде изгнанного князя. Неудивительно, что правление Андрея Боголюбского привело к его конфронтации с южными князьями, справедливо усмотревшими в нем прямого конкурента их самостоятельности.

Расширение сфер влияния

К концу 1160 года интересы князя вышли далеко за пределы его земель. Если в период правления Смоленского (двоюродного брата Андрея) существовал специальный договор, который разграничивал сферы влияния между разными князьями, то после его смерти внезапно оказалось, что перевес сил в политической жизни указывает на полное превосходство Владимирского княжества. К этому привела грамотная политика Андрея Боголюбского.

Поход на Киев

Когда город был завоеван волынским князем Мстиславом Изяславичем, который имел в союзниках галицких князей и поляков, Боголюбский сразу отправился в поход «одиннадцати князей». Среди них были не только верные Рязанцы, но даже наследники Ростислава Рюрик и Давид, Роман Ростиславич Смоленский, черниговские правители Олег и Игорь Святославичи, а также князь дорогобужский Владимир Андреевич. Говоря современным языком, Андрей создал мощную союзническую коалицию.

Сильное и опытное войско с лету взяло Киев (Андрей Боголюбский имел к городу много личных счетов) в 1169 году, причем «град стольный» был разграблен подчистую. Впрочем, киевлянам никто не сочувствовал, так как незадолго до того с ними в очередной раз возникла новая церковная конфронтация. Дело в том, что митрополит Константин II наложил запрет на служения киево-печорского игумена Поликарпа, который поддержал Андрея в достопамятном «постовом» споре. После завоевания Киева на его престол был посажен младший брат Андрея Глеб Юрьевич. В те времена это однозначно указывало на то, что Киев стал подчиненным городом. Таким образом, политика Андрея Боголюбского дала свои плоды.

Новгородский поход

Зимой 1169-1170 года был предпринят поход на Новгород. Связано это было с пересечением интересов двух княжеств в Подвинье, где в то время шла интенсивная колонизаторская экспансия. В бою Суздальско-Владимирское войско потерпело поражение. Сохранилось предание о том, что Новгород удалось отстоять только благодаря чудесному заступничеству Пресвятой Богородицы посредством иконы «Знамение». В честь этого события была написана икона «Битва новгородцев с суздальцами».

Впрочем, новгородцам это не слишком помогло. Уже через год, зимой 1171-1172 года, они были вынуждены признать власть Связано это было с тем, что его войска попросту перекрыли подвоз хлеба с южного направления. В 1172 году на Новгородский престол был посажен Юрий, сын Андрея. Вскоре власть его признали и Ростиславичи, заключившие с Боголюбским военный союз. Таким образом, к тому времени внешняя политика Андрея Боголюбского стала весьма напоминать поведение его отца, Юрия Долгорукого.

Кризис правления

К тому времени территория Владимиро-Суздальского княжества значительно расширилась с восточного направления за счет земель (после закладки Городца-Радилова). Кроме того, расширение произошло за счет присоединения части северных территорий. Так, удалось захватить Заволочье (Подвинье).

Но в 1170 годах начинают нарастать признаки кризиса во внешней и внутренней политике. Сам факт постоянных воинских походов и военного устрашения указывает, что иных аргументов у владимирского князя просто не было, а деятельность Андрея Боголюбского к тому времени была направлена только на удержание власти. Устроенный в 1172 году поход против волжских булгар не был в должной мере поддержан союзническими войсками Муромских и Рязанских князей.

Социальная политика

Историки говорят, что к такому положению привела сама деятельность Андрея Боголюбского. Постоянное военное и фискальное давление привело к тому, что отношения князя со знатью стали расстраиваться. Причем касалось это не только Ростовских бояр, но и тех верных князю людей из Владимира, которых он возвысил из служивого класса. Вскоре нарушились отношения и с Ростиславовичами. Андрею поступил донос, в котором говорилось о том, что его брата Глеба отравили, причем назывались имена некоторых киевских бояр, которые были причастны к этому. Князь потребовал Ростиславичей выдать указанных в доносе людей.

Но они сочли, что донос не имеет под собой достаточных оснований, а потому ослушались приказа. Разгневавшись, князь Андрей Боголюбский повелел им уходить из тех городов, в которых они правили по его воле. Князь Роман повиновался, но прочие правители оскорбились. Они послали Андрею послание, в котором прямо указали на свое доброе к нему отношение, но предупредили, что будут вынуждены пойти на князя Владимирского войной, если тот продолжит принуждать их к послушанию.

Ответа не последовало. Тогда Ростиславичи захватили Киев, изгнали оттуда брата Боголюбского, Всеволода, а на княжение усадили собственного брата Рюрика. Другой брат Андрея, Михаил, которого осадили в Торческе, заключил с ними союзное соглашение, но при этом потребовал, дабы под его руку перешел Переяславль.

Узнав об этих событиях, Боголюбский отправил к братьям Ростиславичам посла, который еще раз передал им его приказ оставить города, находящиеся под их княжением, и уходить «к себе восвояси». Послу не повезло: Мстислав, старший из князей, не привык бояться и трепетать, а потому приказал побрить гонца налысо и остричь ему бороду. Он повелел тому передать Андрею: «До сих пор мы почитали тебя как отца… но коли ты посылаешь ко мне послов с речами такими, путь Бог рассудит нас». Современники князя свидетельствовали, что Боголюбский страшно потемнел лицом, услышав такие слова, а после повелел собрать огромное войско (до 50 тысяч) и идти на Мстислава в Вышгород.

Социальный портрет Андрея Боголюбского к тому времени претерпел разительные изменения: вместо миротворца и аккуратного политика появился жесткий и жестокий деятель, в котором все яснее просматривались черты его властного отца. В конечном итоге это плохо отразилось на внутренних делах княжества.

Утеря влияния

Его летописец по тому поводу с сокрушением отмечал, что доблестный во всех отношениях князь Андрей Боголюбский (биография которого до того не имела таких моментов) поддался неуемному гневу и гордыне, а потому и сказал столь дерзкие и злые слова. Присоединив к своему воинству еще и Смолян (поневоле), а также войска некоторых русских князей и половцев, он отправился в поход. Вот только настолько хорошо оборонял Вышгород, что все огромное войско обратилось в бегство.

Князь Андрей полностью утратил свое влияние на южных правителей. Но и у тех было не все так гладко: всего через год в их владениях началась смута, связанная с утратой Киевского престола, а потому Ростиславичи отправили послов к Боголюбскому с тем, чтобы просить его о Киевском престоле для князя Романа. Никто не знает, чем бы закончились переговоры, но в это время Андрей Боголюбский, исторический портрет которого мы привели в этой статье, умирает.

§ 31. Первые суздальские князья. Если не считать Владимира Мономаха, бывавшего лишь наездом в своем Суздальском владении, то первым князем Суздальским следует назвать Мономахова сына Юрия Долгорукого . Он смолоду жил в Суздале и много положил труда на устройство своего княжества. Но он принадлежал еще к тому поколению князей, для которых главные интересы были связаны с Киевом. Когда для Юрия явилась надежда получить великое княжение в Киеве, он обратил все свое внимание на юг, принял участие в усобицах южных князей и, добившись успеха, в 1154 г. переехал в Киев, где и умер в 1157 г. Свою далекую лесную вотчину, в которой он поставил много городов, он променял, таким образом, на беспокойный Киев.

Икона Владимирской Богоматери

Достигнув своей цели на севере и став полновластным государем в Суздальской области, Андрей желал влиять на дела киевские и новгородские и стремился к преобладанию во всей Русской земле. В Новгороде он хотел держать князей, от него зависимых, и по большей части успевал в этом. Новгородцы не один раз восставали против Андрея и его подручников; в 1170 г. они успели нанести решительное поражение войскам Андрея, прогнав их от Новгорода и набрав столько пленных, что продавали их за мелкую монету. Но в конце концов Суздальский князь одолел новгородцев, так как, кроме военной силы, в его руках находилось действительное средство против Новгорода: Андрей закрывал границы своей земли для новгородских купцов и не допускал подвоза к Новгороду хлеба из Поволжья. Доведенные до голода, новгородцы поневоле искали мира с Андреем и мирились «на всей воле» великого князя. Андрей желал властвовать и в Киеве. Когда на Киевском княжении сел его племянник Мстислав Изяславич (§18), Андрей послал против него войско, которое и овладело Киевом (1169). Два дня суздальцы грабили и жгли стольный город, после чего Андрей, не приехав сам в Киев, отдал его одному из своих младших братьев. Живя у себя во Владимире, он, однако, носил имя великого князя и требовал повиновения себе от южных князей, против же ослушников посылал свои войска. Так окраинный Суздальский князь распространил свое влияние на все Русские области.

Властолюбивый и деспотичный, представлял собою новый тип князя, стремившегося к единовластью не только в своей семейной вотчине, но и во всей Русской земле. Все те, кто стоял за старые, привычные порядки, не любили Андрея; напротив, люди, понимавшие преимущества единодержавного строя, видели в Андрее идеал государя. Оба взгляда на него – и враждебный, и сочувственный – отразились в летописях, в которых мы читаем похвалы Андрею рядом с осуждением. Властный характер Андрея был, однако, так тяжел для окружавших его, что в 1175 г. собственная дворня убила Андрея в его любимом селе Боголюбове и разграбила его дворец.

Андрей Боголюбский. Убиение. Картина С. Кириллова, 2011

После смерти Андрея в его земле произошла усобица. У Андрея не было сыновей. Старшие города Ростов и Суздаль призвали его племянников, а младшие Владимир и Переяславль – его братьев. Между князьями началась борьба, в которой приняли живое участие и горожане. Старшие города были побеждены; город Владимир окончательно получил первенство в Суздальской области, и в нем укрепился призванный владимирцами князь Всеволод, младший брат Андрея (прозванный «Большим Гнездом »). Княжение Всеволода Юрьевича (1176 – 1212) было временем расцвета Суздальского княжества. Старейшинство Всеволода было признано во всех краях Русской земли. Новгородцы были во всей воле Суздальского великого князя; он распоряжался и Киевом, потому что, как говорится в летописи, «положила на нем старейшинство вся братия во Владимирове племени»; даже далекие галичские князья искали у него поддержки. О его могуществе в «Слове о полку Игореве» поэтично сказано, что Всеволод может «раскропить Волгу веслами, а Дон шлемами вылить»: так много у него рати.

Еще при жизни Всеволода начались несогласия в его семье. Старший сын великого князя Константин навлек на себя гнев Всеволода тем, что хотел возвратить старому Ростову старшинство пред новым Владимиром и говорил отцу: «дай мне Владимир к Ростову». Всеволод собрал у себя на совет духовенство и дружину и торжественно лишил Константина старшинства, оставив после себя великое княжение второму сыну – Юрию . Константин не примирился со своим подчиненным положением и при первом же удобном случае попытался вернуть себе старейшинство. Он воспользовался враждою Новгорода к его братьям и соединился с новгородцами. Следуя примеру Всеволода, великий князь Юрий и его младшие братья (Ярослав и Святослав) желали держать Новгород в безусловном подчинении и озлобили новгородцев. Те обратились к одному из Мономаховичей старшей линии, Мстиславу Мстиславичу Удалому . Удалой пришел в Новгород из своего Торопца и повел новгородцев на суздальских князей в самую Суздальскую землю. С Мстиславом-то и соединился Константин против своих родных братьев. Решительная битва между противниками произошла недалеко от Владимира, на речке Липице (1216). Победили новгородцы с Мстиславом и Константином. Юрий убежал с поля битвы, отказался от великого княжения и отдал Владимир Константину; Новгород же вышел из зависимости от суздальских князей. С этой поры в Суздальской области не стало единодержавной власти. Область разделилась на несколько княжений; великий князь сидел во Владимире, а его братья и племянники сидели в других городах и мало зависели от великого князя. Великое княжение потомки Всеволода наследовали по родовому порядку: брат после брата, племянник после дяди. Отличие Суздальской Руси от древней Киевской состояло только в том, что в городах не было вечевого устройства и князья были полными хозяевами в своих «уделах» – так стали называться их владения.

Андрей Боголюбский (ок. 1111-74), князь владимиро-суздальский (с 1157), сын Юрия Долгорукого. Сделал столицей г. Владимир. Убит боярами в своей резиденции с. Боголюбово.

Андрей Юрьевич Боголюбский (около 1111 - 29 июня 1174), князь владимиро-суздальский и великий князь киевский (с 1157). Старший сын Юрия Долгорукого и дочери половецкого хана Аепы. Женат первым браком на дочери первого владельца Москвы Стефана Ивановича Кучки, а вторым на пленнице, привезенной из похода 1164 года на Волжско-Камскую Булгарию.

Начало княжения

В 1149 Андрей получил от отца в держание Вышгород, но через год был переведен в западнорусские земли, где держал города Туров, Пинск и Пересопницу. В 1151 он с согласия отца вернулся в родную суздальскую землю, где, видимо, имел удел (Владимир-на-Клязьме). В 1155 вновь был переведен в Вышгород, откуда вопреки отцовской воле бежал во Владимир-Залесский, увезя с собой икону Богородицы, написанную, по преданию, евангелистом Лукой (образ Владимирской Богоматери).

После смерти Юрия Долгорукого в 1157 Андрей унаследовал киевский великокняжеский престол, но в Киев, несмотря на обычай, жить не поехал. Тогда же он был избран князем ростовским, суздальским и владимирским. Опираясь на своих «милостников» (слуг), в 1162 Андрей изгнал из пределов ростово-суздальской земли не только своих родственников, но и отцовскую дружину. Одновременно он перенес столицу из Суздаля во Владимир, а свою резиденцию - в Боголюбово-на-Нерли (по которому и получил свое прозвище).

Отношения с церковью

Около 1160 Андрей предпринял первую в истории Руси попытку разделить русскую церковь на две митрополиии. Он обратился с просьбой к константинопольскому патриарху учредить во Владимире вторую митрополию, независимую от киевской, но просьба эта была отвергнута. В 1168 Андрей посылает суздальского игумена Феодора на большой собор в Киев с целью добиться смещения митрополита Константина. Не найдя поддержки у русских епископов, Феодор направился в Константинополь, надеясь уговорить патриарха назначить митрополитом себя, однако добился лишь поставления ростовским епископом. В 1169 у Андрея Боголюбского возник конфликт с неуживчивым и честолюбивым Феодором, который закончился тем, что князь выдал епископа на суд митрополита в Киев, где Феодор был казнен по обвинению в ереси.

Культура при Андрее Боголюбском

В годы его правления во Владимире и пригородах развернулось широкое строительство: в 1164 были построены Золотые ворота (подобно киевским, константинопольским и иерусалимским), город-замок Боголюбово, а также ряд храмов, в т. ч. знаменитые Успенский собор (1158-61), Покрова-на-Нерли (1165), Рождества Богородицы в Боголюбове (1158-65).

По мнению ряда исследователей, Андрей Боголюбский стремился освободиться от византийского влияния на Руси. Он, в частности, приглашал для строительства владимирских храмов западноевропейских зодчих. Тенденция к большей культурной самостоятельности прослеживается и во введении им на Руси новых праздников, не принятых в Византии. По инициативе князя были учреждены праздники Спаса (1 августа) и Покрова пресвятой Богородицы (1 октября).

В ночь с 29 на 30 июня 1174 Андрей был убит в Боголюбове группой заговорщиков из своего ближайшего окружения. Первоначально был погребен во Владимирском храме Успения Богородицы; позднее останки неоднократно переносились. В 1934 погребение Андрея Боголюбского было обследовано и идентифицировано археологами и антропологами; по черепу найденному в захоронении, скульптору и антропологу М. М. Герасимову удалось воссоздать уникальный скульптурный портрет князя.

XI. АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ. ВСЕВОЛОД БОЛЬШОЕ ГНЕЗДО И ЕГО СЫНОВЬЯ

(продолжение)

Андрей Боголюбский. – Предпочтение Владимира-на-Клязьме, стремление к единовластию и самовластию. – Походы на Камских Болгар. – Подвижники и епископы Суздальской земли. – Сооружение храмов. – Отношения к дружине. – Кучковичи. – Убиение Андрея.

Андрей Боголюбский и возвышение Владимира

Не таков был сын и преемник Долгорукого Андрей, прозванный Боголюбским. Как отец, воспитавшийся на юге в старых княжеских преданиях, стремился в Южную Русь; так сын, проведший свою молодость на севере, всю жизнь сохранял привязанность к Ростово-Суздальскому краю и скучал на юге. При жизни отца он не однажды ходил с его дружинниками в Рязанскую землю, а также должен был со своими братьями участвовать в военных походах для завоевания Киевского стола Юрию. Мы видели, как он отличился отвагой в Южной Руси, особенно под Луцком, хотя в то время был уже далеко не первой молодости, имея около сорока лет от роду. Когда Юрий окончательно занял великий стол и роздал своим сыновьям уделы в Приднепровской Руси, то Андрея как старшего посадил подле себя в Вышгороде. Но тот усидел здесь недолго. Его, очевидно, тянуло на север в Ростовскую область, где можно было жить спокойно, мирно заниматься правительственными и хозяйственными делами посреди трудолюбивого покорного населения, вдали от бесконечных княжеских распрей, от половецких набегов и всех тревог Южной Руси. В том же 1155 году он покинул Вышгород и уехал на север "без отней воли", замечает летописец, т.е. вопреки желанию отца иметь его при себе на юге. Андрей воротился в свой прежний удел, Владимир-на-Клязьме. Спустя два года, когда отец его умер, старшие северные города, Ростов и Суздаль, признали Андрея своим князем вопреки завещанию Юрия, который по обычаю назначил суздальскую область своим младшим сыновьям; а старшим, вероятно, предоставил Переяславль-Русский и другие уделы в Днепровской Руси. Андрей, однако, и на этот раз не поселился в Ростове или Суздале; а предпочел им все тот же младший город Владимир, где и утвердил главный княжеский стол. Такое предпочтение, естественно, возбуждало неудовольствие в старших городах, и они начали питать вражду к Владимиру, который называли своим "пригородом".

Неизвестно, что, собственно, заставило Андрея предпочитать младший город старшим. Новейшие историки объясняют такое предпочтение вечевыми порядками и присутствием в старых городах сильного земского боярства, что стесняло князя, стремившегося водворить полное самовластие. Это весьма вероятно и согласно с характером Андреевой деятельности. Говорят также, что Юрий предпочитал Суздаль Ростову потому, что первый южнее второго и ближе к Днепровской Руси и что Андрей на том же основании перенес столицу во Владимир-на-Клязьме. И это предположение не лишено некоторого значения, так как из Владимира, благодаря Клязьме и Оке, действительно было удобнее сноситься с Киевом и всей Южной Россией, нежели из Суздаля, а тем более из Ростова, который стоял в стороне от больших путей. Кроме того, можно полагать, что в этом случае действовала сила привычки. Андрей провел много лет на своем прежнем удельном городе, много трудов положил на его обстройку и украшение, привязался к нему и, естественно, не имел охоты расстаться с ним. Народная легенда указывает еще на одно основание, имеющее связь с известной набожностью Андрея. Уезжая из Вышгорода, он взял с собой образ Богородицы, который, по преданию, принадлежал к числу икон, написанных евангелистом Лукою, и привезен из Царьграда вместе с образом Богородицы Пирогощей. По словам северной легенды, князь хотел было отвезти икону в старейший город Ростов; но явившаяся ему во сне Пресвятая Дева повелела оставить ее во Владимире. Эта икона с тех пор почиталась как драгоценная святыня Суздальской земли.

Самовластный характер Андрея

Главное значение Андрея Боголюбского в русской истории основано на его государственных стремлениях. Он является перед нами первым русским князем, который ясно и твердо начал стремиться к водворению самодержавия и единодержавия. Вопреки родовым княжеским обычаям тех времен он не только не раздавал своим родственникам уделов в Суздальской земле; но даже выслал из нее в Южную Русь (т.е. на южнорусские уделы) троих братьев, Мстислава, Василька, Михаила, и еще двух племянников Ростиславичей. А вместе с ними изгнал и старых отцовских бояр, которые не хотели исполнять его волю и стояли за соблюдение старинных обычаев по отношению к себе и к младшим князьям. Летописец под 1161 годом прямо говорит, что Андрей изгнал их "хотя самовластец быти всей земли Суздальской". Нет сомнения, что этот князь владел умом поистине государственным и что в данном случае он повиновался не одной только личной жажде власти. Конечно, он сознавал, что дробление русских земель служило главным источником их политической слабости и внутренних смут. Предания о могущественных князьях старого времени, особенно о Владимире и Ярославе, которых, может быть, представляли тогда единодержавными и неограниченными властителями, эти еще живые предания вызывали подражание. Опыты собственной жизни и знакомство с другими краями также не могли не действовать на подобные стремления. Перед глазами Андрея был его шурин, галицкий князь Ярослав Осмомысл, которого сила и могущество основывались на безраздельном владении Галицкою землею. Перед ним был еще более разительный пример: империя Греческая, которая не только снабжала Русь церковными уставами и произведениями своей промышленности, но и служила ей великим образцом политического искусства и государственного быта. Вероятно, и книжное знакомство с библейскими царями не осталось без влияния на политические идеалы князя, на его представления о государстве и верховной власти. Опору своим самодержавным стремлениям он мог найти в самом населении северо-восточного края, рассудительном и трудолюбивом, которому уже сделались чужды некоторые беспокойные привычки Южной Руси. Как бы то ни было, все остальное время своего княжения Андрей, по-видимому, владел Суздальской землей безраздельно и самовластно; благодаря чему он и явился самым сильным из современных князей и мог держать в зависимости не только своих муромо-рязанских соседей, но также иметь влияние на судьбы других русских земель. Известно, как он воспользовался взаимными несогласиями старшей линии Мономаховичей: войска его взяли Киев, и Суздальский князь начал распоряжаться старшим столом, оставаясь в своем Владимире-Залесском. Излишняя горячность и неумеренные выражения самовластия рассорили его с Ростиславичами Смоленскими. После поражения его войск под Вышгородом Киевская Русь освободилась от зависимости, но только на короткое время. Андрей успел восстановить эту зависимость, когда его застигла смерть. Точно так же он смирил строптивых новгородцев, и заставил их уважать свою волю, несмотря на неудачную осаду Новгорода его войсками. Будучи уже довольно преклонных лет, он не принимал личного участия в этих походах, а посылал обыкновенно сына своего Мстислава, давая ему в руководители воеводу Бориса Жидиславича, отличавшегося, вероятно, опытностью в ратном деле. По смерти отца только один раз мы встречаем Андрея во главе Суздальской рати, именно в походе на Камских Болгар.

Походы Андрея Боголюбского на камских болгар

Летописцы наши не объясняют, из-за чего происходили войны между суздальскими и болгарскими князьями; так как владения их в то время даже не были пограничными, а разделялись землями Мордвы и других финских народцев. Может быть, причиной ссоры были обоюдные притязания на собирание дани с этих народцев. А еще вероятнее, что причина была торговая. Мы знаем, что русские гости издавна ездили в Камскую Болгарию, а Болгары в Русь; что князья наши заключали торговые договоры с болгарскими державцами. Очень возможно, что договоры эти иногда нарушались и ссора доходила до войны. Возможно также, что новгородские, суздальские и муромские повольники своими грабежами в Камской Болгарии вызывали кровавое возмездие со стороны болгар и нападение их на русские пределы; а затем русские князья в свою очередь должны были предпринимать трудные походы в ту сторону, чтобы восстановить прочный мир. Подобные войны мы видели уже при отце и дяде Андрея, В 1107 году Юрий Долгорукий находился с Мономахом в походе на половцев, причем вступил в брак с дочерью половецкого хана Аепы (матерью Боголюбского). Пользуясь отсутствием князя, Болгары пришли в Суздальскую, землю; разорили много сел и осаждали самый город Суздаль, хотя небезуспешно. Тринадцать лет спустя Долгорукий Волгою ходил на Болгар и, по словам летописи, воротился с победой и великим полоном. Точно такой же поход совершил сын его Андрей Боголюбский в 1164 г,

В этом походе участвовал подручный ему князь муромский Юрий. Кроме отдаленности и трудности пути, самые Болгары, очевидно, были в состоянии оказывать значительное сопротивление. Естественно поэтому, что набожный Андрей, не полагаясь на одну силу своей рати, прибегал к покровительству божественному. Он взял с собой в поход помянутую святыню, т.е. греческую икону Богородицы. Во время главной битвы икона была поставлена под стягами, посреди русской пехоты. Битва окончилась полною победою. Князь Болгарский с остатком войска едва успел спастись в стольный, или Великий, город. Воротясь из погони за неприятелем, русские князья со своими дружинами совершили земные поклоны и благодарственное молебствие перед иконою. Затем они пошли далее, сожгли три неприятельских города и взяли четвертый, который летопись называет "славный Бряхимов".

Война, однако, не окончилась одним этим походом. Спустя восемь лет Андрей снова отправляет рать в ту же сторону; но сам нейдет, а поручает начальство сыну своему Мстиславу и воеводе Борису Жидиславичу, с которыми должны были соединиться сыновья подручных князей Муромского и Рязанского. Новый поход был предпринят зимой в неудобное время. Соединясь с муромцами и рязанцами, Мстислав две недели простоял на устье Оки, поджидая главную рать, которая медленно двигалась с Борисом Жидиславичем. Не дождавшись ее, князь с одной передовой дружиной вошел в Болгарскую землю, разрушил несколько сел и, захватив полон, пошел назад. Узнав о малочисленности его отряда, Болгары погнались за ним в числе 6000 человек. Мстислав едва успел уйти: неприятели были уже в двадцати верстах, когда он соединился с главной ратью. После чего войско русское воротилось домой, сильно потерпев от непогоды и всяких лишений. "Не годится зимою воевать Болгар" – замечает летопись по сему случаю.

Христианство во Владимиро-Суздальской Руси времен Андрея Боголюбского

Наряду с политической деятельностью Андрея замечательны также его заботы о делах церковных в своем княжении.

Начало христианства в том отдаленном краю положено было еще во времена Владимира и Ярослава. Но его утверждение встречало здесь те же или еще большие препятствия, чем в Новгородской земле, со стороны как русского, так и особенно финского населения. Летопись неоднократно повествует о мятежах, произведенных языческими волхвами, которым не раз удавалось возвращать к старой религии многих жителей, уже принявших крещение. При утверждении греческой иерархии на Руси Суздальская земля не вдруг составила самостоятельную епархию. Будучи отнесена к Переяславскому уделу, она иногда управлялась переяславскими епископами, а иногда имела своих особых архиереев, которые пребывали в старейшем ее городе Ростове. Положение этих ростовских иерархов первое время было особенно трудное, потому что они не имели такой опоры в князьях и дружине, как другие епископы. Князья еще не жили сами в той земле; а приезжали сюда только временно и управляли ею посредством своих наместников. Из первых ростовских епископов особенно славны своею просветительною деятельностью св. Леонтий и преемник его Исайя, оба постриженники Киево-Печерской лавры, подвизавшиеся на север в последней четверти XI века.

Житие Леонтия повествует, что он был изгнан из Ростова упорными язычниками и некоторое время жил в окрестностях его, собирая вокруг себя детей, которых привлекал ласками, научал христианской вере и крестил. Потом он воротился в город и продолжал здесь апостольские подвиги, пока не принял мученического венца от мятежных язычников. Его подвиги и кончина, очевидно, относятся к той эпохе, когда на севере происходили народные возмущения от языческих волхвов, по примеру тех, которых встретил на Белоозере воевода Ян Вышатич. Следующий за ним епископ Исаия, по словам его жития, ходил по Суздальской земле со своею проповедью, укреплял веру вновь крещенных, обращал язычников, сожигал их требища и строил христианские храмы. Ему помогал Владимир Мономах во время своих поездок в Ростовскую землю. В одно время с Исаией подвизался и третий святильник Ростовского края, св. Авраамий, который сам был уроженцем этого края. Он является основателем иноческого жития на северо-востоке, и в этом отношении походит на первых киево-печерских подвижников. Подобно им, он с юных лет чувствовал склонность к благочестию и уединению, удалился из родительского дома на лесистый берег озера Неро и поставил себе здесь келию. В Ростове жители "Чудского конца" еще поклонялись стоявшему за городом каменному идолу Белеса и приносили ему жертвы. Авраамий жезлом своим разрушил этот идол; а на месте его основал первый Ростовский монастырь в честь Богоявления. Подобно Леонтию он привлекал к себе юношей, учил их грамоте и крестил; потом многие из них приняли пострижение в его монастыре. Язычники не раз хотели напасть на него и сжечь монастырь; но преподобный не смущался их угрозами и энергично продолжал свою проповедь.

Трудами сих трех местночтимых подвижников христианство умножилось в Ростовской земле и пустило здесь глубокие корни. Со времени Юрия Долгорукого, т.е. с тех пор, как князь и его дружина утвердили здесь пребывание, а Ростовская кафедра окончательно отделилась от Переяславской, мы видим православие уже господствующим в этом краю; население главных городов отличается своей набожностью и усердием в церкви. При Юрии Долгоруком епископом ростовским был Нестор, при Андрее Боголюбском – Леон и Феодор. Усиление Суздальского княжества и возвышение его над Киевским естественно повело за собой и притязания ростовских епископов: Нестор, Леон и особенно Феодор уже делают попытки встать в независимые отношения к Киевскому митрополиту и самую Ростовскую кафедру возвысить на степень митрополии. По известию некоторых летописей, Андрей сначала покровительствовал этим стремлениям, имея в виду утвердить новую митрополию за своим любимым Владимиром. Но, встретив неодобрение со стороны Константинопольского патриарха, он оставляет мысль об отделении митрополии, и ограничивается желанием или просто перенести епископию из,Ростова во Владимир, или завести здесь особую кафедру.

В это время русскую церковь волновал спор о том, можно ли вкушать масло и молоко по средам и пятницам в Господские праздники. Мы видели, что иерархи из греков решили его отрицательно; но решение это не нравилось некоторым князьям, которых поддерживала и часть собственного русского духовенства. Спор местами принял острый характер. Мы видели, как черниговский князь Святослав Всеволодович, раздраженный упорством епископа Антония, изгнал его из Чернигова. Но еще прежде того и почти то же самое произошло в Суздальской земле. Ростовский епископ Леон, обвиняемый в лихоимстве и разных притеснениях, оказался к тому же ревностным противником употребления мяса в Господские праздники. На борьбу с ним выступил Феодор, племянник известного киевского боярина Петра Бориславича, постриженник Киево-Печерской обители, муж книжный и бойкий на словах. Прение происходило в присутствии князя Андрея; по свидетельству летописи, Феодор переспорил ("упре") Леона. Однако дело на том не кончилось. Решили обратиться в Грецию, куда и был отправлен Леон в сопровождении послов киевского, суздальского, переяславского и черниговского. Там он отстаивал свое мнение в присутствии императора Мануила Комнена, стоявшего в то время с войском на Дунае. На сей раз спор против него вел епископ болгарский Адриан. Император склонялся в сторону последнего. Леон выражался так дерзко, что царские слуги схватили его и хотели утопить в реке (1164).

Но эта так называемая Леонтианская ересь продолжалась и после того. Ростовскую кафедру, по желанию Андрея, занял Феодор. Однако он недолго пользовался расположением князя. Гордый и дерзкий, он не хотел признать над собой власть Киевского митрополита и не ехал к нему на поставление. Кроме того, Феодор отличался еще большим корыстолюбием и жестокостью, чем его предшественник; вымогал чрезвычайные поборы с подвластного ему духовенства разными пытками и мучительствами; даже подвергал пыткам княжеских бояр и слуг. Гордость его дошла до того, что на укоризны князя он отвечал приказом запереть все церкви в городе Владимире и прекратить богослужение в самом соборном храме Богородицы. Этот удивительный русский епископ, вероятно, хотел подражать примерам и образу действия властолюбивых иерархов Латинской церкви. Князь вначале сам покровительствовал Феодору; но наконец всеобщими жалобами на него и его дерзостью был выведен из терпения, низложил его и отправил на суд в Киев к митрополиту. Последний, следуя своим византийским обычаям, велел отрезать ему язык, отсечь правую руку и выколоть глаза (1171).

Постройки Андрея

Благочестие Андрея с особою силою выразилось в его усердии к построению и украшению храмов, в чем он не только подражал своему отцу, но и превзошел его. В 1160 г. был страшный пожар в Ростове; в числе других храмов сгорела соборная церковь Успения Богородицы, "дивная и великая", по замечанию летописца. Она была построена при Владимире Мономахе в том же архитектурном стиле и в тех же размерах, как Успенский храм в Киево-Печерском монастыре. Андрей на месте сгоревшей заложил каменную в том же стиле. Он докончил начатый его отцом каменный храм св. Спаса в Переяславле-Залесском; воздвиг несколько новых храмов и по другим городам. Но главное попечение, конечно, он обратил на свой стольный Владимир. Уже в 1158 году Андрей заложил здесь каменный соборный храм в честь Успения Богородицы; чрез два года окончил его и приступил к стенному расписанию. Для постройки и украшения этого храма он призывал мастеров из разных земель, т. е. не только из Южной Руси, но также из Греции и Германии, в чем ему помогали находившиеся в дружественных с ним сношениях знаменитые его современники Мануил Комнен и Фридрих Барбаросса. Храм этот стал называться "Златоверхим" от своего позлащенного купола. Князь поставил в нем драгоценную святыню, икону Богородицы; одарил его селами и разными угодьями; по примеру киевской Десятинной церкви назначил на содержание его причта десятую часть от торговых пошлин, от княжих стад и жатвы. Как Киевская Богородица имела в своем владении город Полонный, так и Владимирский Андрей отдал целый город Гороховец или доходы с него. Так же по образцу Киева он построил в городской стене каменные ворота, названные Золотыми, с церковью наверху; а другие ворота, по замечанию летописца, украсил серебром. Андрей любил похвалиться изяществом и богатством воздвигнутых им храмов, особенно Успенским собором. Когда во Владимир приезжали какие-либо гости из Царьграда, Германии или Скандинавии, то князь приказывал вести их в Златоверхий храм Богородицы и показать красоту ее. То же он делал с гостями болгарскими и евреями, чтобы расположить их к принятию христианской веры.

Боголюбов

С особенным тщанием Андрей украшал храм Рождества Богородицы, воздвигнутый им в городке Боголюбове, который лежал в десяти верстах от Владимира ниже на Клязьме, около впадения в нее реки Малой Нерли. Священная легенда (впрочем, позднейшего времени) связала построение этого городка и храма с перенесением чудотворной иконы Богородицы из Вышгорода в Суздальскую землю. Когда Андрей из Владимира продолжал путь с иконою в Ростове, – повествует сказание, – лошади вдруг остановились; напрасно их били, впрягали других коней, колесница с иконою не двигалась. Сопровождавший ее священник совершил перед нею молебствие; причем сам князь молился усердно. Потом он заснул в шатре и в полночь удостоился видения: сама Богородица явилась перед ним и повелела оставить икону во Владимире, а на сем месте воздвигнуть каменный храм в честь Рождества. Это место чудного видения названо им "Боголюбимое". Как бы то ни было, Андрей, по замечанию летописца, построил городок Боголюбивый в таком именно расстоянии от Владимира, в каком находился Вышгород от Киева. А посреди городка соорудил храм Рождественский почти одновременно с владимирским Успенским в том же архитектурном стиле, об одном верхе, или об одной главе. Церковь эта так же богато была изукрашена стенным расписанием, узорчатой резьбой, позолотой, иконами и дорогой церковной утварью. Тут же подле нее великий князь соорудил себе терем и пристроил особую каменную храмину, ведущую из терема на полати церкви. Кроме того, в окрестностях городка, на самом устье Нерли, он воздвиг подобный же храм в честь Покрова Богородицы, при котором был устроен монастырь. Вообще Андрей последнее время своей жизни проводил преимущественно в Боголюбове, откуда и получил свое прозвание. Здесь он вполне предавался своей страсти к постройкам; сюда собирал отовсюду мастеров и ремесленников и, бережливый во всем другом, не щадил на них своей богатой казны. Иногда посреди ночи набожный князь уходил из своего терема в Рождественский храм; сам зажигал свечи и любовался его красотой или молился перед иконами о своих грехах. Набожность его выражалась в щедрой раздаче милостыни нищим и убогим. Знакомый, конечно, с летописью Сильвестра Выдубецкого, Андрей, подражая предку своему Владимиру Великому, приказывал развозить по городу брашно и питие больным и убогим, которые не могли приходить на княжий двор.

Храм Рождества Богородицы и остатки палат в Боголюбове

Предпочтение, которое великий князь под конец жизни оказывал малому городку, пребывая в нем более, чем в стольном городе, это предпочтение нельзя объяснять исключительно политическими соображениями, например, желанием находиться вдали от земских бояр и вечников, чтобы тем беспрепятственнее утверждать свое самовластие. Мы уже знаем, что русские князья того времени вообще мало пребывали в стольных городах; а обыкновенно с своими ближними дружинниками проживали в загородных дворах где-то поблизости от столицы. Тут они устраивали свои терема, сооружали придворные храмы и целые монастыри, окружали себя разными хозяйственными заведениями и занимались охотой в окрестных лесах и полях. Однако предпочтительное пребывание Андрея в Боголюбове, очевидно, соответствовало его вкусам и хозяйственным, и политическим. Здесь он не окружал себя старшим боярством, предоставляя ему службу в городах, в качестве наместников и посадников, или пребывание в собственных селах и, таким образом, не обращался постоянно к его советам в делах земских и ратных. Он держал при себе младших дружинников, которые в сущности были его слугами, его двором, следовательно, не могли перечить князю, стеснять его самовластие. Но вполне удалить от себя больших бояр он не мог; иначе жестоко вооружил бы против себя все это сильное сословие. Были, конечно, у него некоторые заслуженные или любимые бояре; наконец были между ними его свойственники. Эти-то последние и послужили орудием к его гибели.

Убийство Андрея Боголюбского

Никого из близких родственников Андрея мы не встречаем в Боголюбовском уединении. Братья и племянники оставались в Южной Руси; старшие сыновья Изяслав и Мстислав умерли; а младший, Юрий, сидел на княжении в Новгороде Великом. Андрей был женат на дочери боярина Кучка. Предание говорит, что Юрий Долгорукий казнил этого боярина за какую-то вину, присвоил себе его поместье, в котором и основал город Москву. Живя в Боголюбове, Андрей, по-видимому, был уже вдов; при нем оставались два Кучковича, братья его жены, в качестве ближних и больших бояр. К этим большим боярам принадлежал также зять Кучковичей Петр и еще какой-то пришлец с Кавказа из ясов или алан, по имени Анбал. Сему последнему великий князь доверил ключи, то есть управление своим домом. Но эти люди, осыпанные милостями, не питали к нему любви и преданности. Умный, набожный князь не отличался мягким нравом в отношении к окружающим, а под старость характер его сделался еще тяжелее и суровее. Избегая слишком близкого общения с подданными и отличаясь трезвостью, Андрей не любил пить и бражничать с своею дружиною, как это было в обычае у русских князей. С таким характером, с такими привычками он не мог пользоваться большим расположением дружинников, которые прежде всего ценили в князьях щедрость и ласковое обхождение. Не видно также, чтобы и земские люди питали к нему привязанность. Несмотря на строгость князя, его корыстолюбивые посадники и тиуны умели преследовать свои собственные выгоды, притеснять народ неправдами и поборами.

Один из Кучковичей каким-то проступком до того прогневал великого князя, что последний велел казнить боярина, подобно тому, как отец его Юрий казнил самого Кучка. Это событие сильно возмутило бояр, и без того роптавших на самовластие Андрея. Брат казненного, Яким, собрал на совет недовольных и говорил им в таком смысле: "Сегодня казнил его, а завтра дойдет черед до нас; подумаем о своих головах". На совещании решено было убить великого князя. Число заговорщиков простиралось до двадцати; вожаками их, кроме Якима Кучковича, явились помянутый зять его Петр, ключник Анбал и еще какой-то Ефрем Моизович, вероятно, перекрест из жидов, которых Андрей любил обращать в христианство, так же, как и болгар. Подобное возвышение и приближение к себе инородцев, может быть, происходило из недоверия князя к коренным русским боярам и его расчета на преданность людей, всем ему обязанных. Но, без сомнения, и этих, взысканных им проходимцев раздражали непрочность его благоволения и опасение уступить свое место новым любимцам. Именно в то время самым приближенным лицом к князю сделался какой-то отрок Прокопий, следовательно, возвышенный из младших дружинников или дворян. Прежние любимцы завидовали Прокопию и искали случая его погубить.

Была суббота 29 июня 1175 года, праздник свв. апостолов Петра и Павла. Зять Кучков Петр праздновал свои именины. К нему на обед собрались недовольные бояре и тут окончательно порешили замысел свой немедля привести в исполнение. Когда настала ночь, они вооружились и отправились на княжий двор; умертвили сторожей, охранявших ворота, и пошли в сени, т.е. в приемный покой терема. Но тут на них напали страх и трепет. Тогда – конечно, по приглашению ключника Анбала – они зашли в княжию медушу и ободрили себя вином. Затем поднялись опять в сени и тихо подошли к Андреевой ложнице. Один из них постучал и стал кликать князя.

"Кто там? " – спросил Андрей.

"Прокопий", – получил он в ответ.

"Нет, это не Прокопий", – сказал князь.

Видя, что нельзя войти хитростью, заговорщики устремились всей толпой и выломали двери. Князь хотел взять свой меч, который, по преданию, принадлежал когда-то св. Борису; но коварный ключник спрятал его заранее. Андрей, несмотря на годы, еще сохранявший телесную силу, схватился впотьмах с двумя прежде других ворвавшимися убийцами и одного из них поверг на землю. Другой, думая, что повержен был князь, нанес ему удар оружием. Но заговорщики вскоре заметили ошибку и налегли на князя. Продолжая обороняться, он горячо укорял их, сравнивал с Горясером, убийцей св. Глеба, грозил Божьей местью неблагодарным, которые за его же хлеб проливают его кровь, но тщетно. Вскоре он упал под ударами мечей, сабель и копий. Считая все конченным, заговорщики взяли своего павшего товарища и пошли вон из терема. Князь, хотя весь израненный, вскочил и в беспамятстве со стенаниями последовал за своими убийцами. Те услышали его голос и воротились назад. "Я как будто видел князя, сходящего с сеней вниз", – сказал один из них. Пошли в ложницу; но там никого не было. Зажгли свечу и по кровавому следу нашли князя, сидящего за столбом под лестницей. Увидя их приближение, он начал творить последнюю молитву. Боярин Петр отрубил ему руку, а другие его докончили. Умертвили также его любимца Прокопия. После того убийцы занялись расхищением княжего добра. Собрали золото, драгоценные камни, жемчуг, дорогие одежды, утварь и оружие; поклали все это на княжих коней и еще до света развезли по своим домам.

Андрей Боголюбский. Убиение. Картина С. Кириллова, 2011

На следующее утро, в воскресенье, убийцы поспешили принять меры для своей безнаказанности. Они опасались дружины, сидевшей в стольном Владимире; а потому начали "собирать полк", т.е. вооружать на свою защиту всех, кого могли. В то же время они послали спросить владимирцев, что те намерены предпринять. И велели сказать им, что совершенное дело задумали не от себя только, но от всех (дружинников). Владимирцы на это возразили: "Кто был с вами в думе, тот пусть и отвечает, а нам его не надобно". Ясно было, что главная дружина встретила ужасную весть довольно равнодушно и не показала охоты мстить за смерть нелюбимого господина. Так как поблизости не было никого из князей, кто бы мог схватить власть твердой рукою, то немедленно гражданский порядок был нарушен. Начался неистовый грабеж. В Боголюбове по примеру дружинников чернь бросилась на княжий двор и растаскивала все, что попадалось под руку. Потом принялись грабить дома тех мастеров, которых Андрей собирал отовсюду для своих построек и которые, по-видимому, успели нажить от них значительное имущество. Чернь напала также на посадников, тиунов, мечников и других княжих слуг, нелюбимых за неправедный суд и разные притеснения; многих из них перебила и дома их разграбила. Из соседних сел приходили крестьяне и помогали горожанам в грабеже и насилиях. По примеру Боголюбова, то же самое произошло и в стольном Владимире. Здесь мятеж и грабежи утихли только тогда, когда соборный священник Микулица и весь клир облеклись в ризы, взяли из Успенского храма всеми чтимую икону Богородицы и начали ходить по городу.

Между тем как происходили эти мятежи и разные беззакония, тело убиенного князя, брошенное в огород, лежало там ничем не прикрытое. Бояре грозили убить всякого, кто вздумает оказывать ему почести. Нашелся, однако, честный и добрый слуга княжий, какой-то Кузмище Киевлянин, который, по-видимому, не был во время убийства в Боголюбове, а пришел сюда, услыхав о случившемся. Он начал плакать над телом, причитая, как покойный победил полки "поганых" болгар, а не мог победить своих "пагубоубийственных ворожбит".

Подошел Анбал-ключник.

"Амбале, вороже! Сбрось ковер или что-нибудь, что можно подостлать и чем бы прикрыть тело нашего господина", – сказал ему Кузмище.

"Поди прочь. Мы хотим выбросить его псам".

"О еретиче! Уж и псам выбросить! Помнишь ли, жидовин, в чем ты пришел сюда? Теперь ты в оксамите стоишь, а князь наг лежит. Но молю тебя, сбрось что-нибудь".

Ключник как бы усовестился, сбросил ковер и корзно.

Кузмище обвернул тело князя, отнес его к Рождественской церкви и просил отпереть ее.

"Вот нашел о чем печалиться! Свали тут в притворе", – отвечали ему пьяные приставники, которые, очевидно, предавались буйству наравне со всеми.

Кузмище со слезами вспомнил по этому случаю, как, бывало, князь приказывал водить в церковь всяких нехристей и показывать им славу Божию; а теперь в эту же изукрашенную им церковь его самого не пускали его собственные паробки. Он положил тело в притворе на ковер и прикрыл корзном. Тут оно пролежало два дня и две ночи. На третий день пришел Арсений, игумен Козмодемьянского (вероятно, Суздальского) монастыря и начал говорить боголюбским клирошанам:

"Долго ли смотреть нам на старших игуменов? И долго ли лежать тут князю? Отоприте-ко божницу; я отпою его; а вы положите его в (деревянную) буду или в (каменный) гроб, и когда прекратится мятеж, то пусть придут из Владимира и отнесут его туда".

Клирошане послушались; внесли князя в церковь, положили в каменную гробницу и отпели над ним панихиду вместе с Арсением.

Только в следующую пятницу, то есть уже на шестой день после убийства, владимирцы опомнились. Бояре, дружина и городские старцы сказали игумену Феодулу и Луке, домественнику (уставщику церковного пения) при Успенском храме, чтобы снарядили носилки и вместе с успенскими клирошанами отправились за телом князя. А священнику Микулице велели собрать попов, облечься в ризы и стать за серебряными воротами с иконою Богородицы, чтобы встретить гроб. Так и было сделано. Когда со стороны Боголюбова показался княжий стяг, который несли перед гробом, владимирцы, столпившиеся у Серебряных ворот, прослезились и начали причитать. При этом вспоминали добрые стороны князя и его последнее намерение: ехать в Киев, чтобы соорудить там новую церковь на Великом дворе Ярослава, для чего он уже и мастеров послал. Затем с должной честью и молитвенными песнопениями князь был погребен в своем златоверхом Успенском храме .

О стремлении Андрея к самовластию см. П. С. Р. Л. VII. 76 и IX. 221. Походы на Болгар Камских в Лавр., Воскреси., Никонов., в Степей. Книге и у Татищева. О попытках его образовать Владимирскую митрополию, о епископах Леоне и Федоре в Лаврент. и особенно Никон. В последней под 1160 и у Татищева, III. помещено пространное, витиеватое послание патриарха Луки к Андрею о митрополии и о посте в Господские праздники. Карамзин считал его подложным (К т. III прим. 28). Сводный текст этого послания см. в Рус. Ист. Библ. VI. Жития Леонтия и Исайи изданы в Православном Собеседнике 1858 г., кн. 2 и 3; а Житие Авраамия Ростовского в Памятниках Русс. Старинной Литературы. I. Разбор их различных редакций у Ключевского "Древнерусские жития святых как исторический источник". М. 1871. гл. I. О споре Леона с Федором см. Мансветова "Киприан митрополит". 174. См. также Рус. Ист. Библ. VI. 68. О построении храмов во всех летописях. Сказание о принесении иконы Богородицы из Вышгорода и основании Боголюбова в Степей, книге и в рукописном житии Андрея, приведенному Доброхотова ("Древний Боголюбов, городи монастырь". М. 1850). В числе пособий для Андрея укажу Погодина "Князь Андрей Юрьевич Боголюбский". М. 1850. "Сказание о Чудесах Богородицы Владимирской". Издано В. О. Ключевским в трудах Общества Древнерусской письменности. № XXX. СПб. 1878. И. Е. Забелин полагает, что это сказание сочинено Андреем Боголюбским (Археологические Известия и заметки. 1895. № 2 – 3. Ibid его же о празднике Спаса 1 августа в день победы Андрея над Болгарией, одновременно с Мануилом Византийским над сарацинами).

Убиение Андрея как бы составило предмет особой повести. Оно почти во всех летописях повествуется одинаково; но самое подробное сказание сохранилось в Киевском своде (т.е. в Ипатьевском списке); в нем только и встречается любопытный эпизод о Кузьмище Киевлянине, со слов которого, вероятно, и составлена эта повесть. Позднее оно украсилось еще народным домыслом о казни Андреевых убийц, тела которых зашили в короба и бросили в озеро, прозванное оттого "Поганым". По некоторым, эта казнь учинена Михалком Юрьевичем, по другим – Всеволодом Большое Гнездо. Самый рассказ о ней и носящихся по воде коробах, превратившихся в плавучие острова, подвергся разнообразным вариантам. Вкратце известие о казни убийц в Степенной книге (285 и 308) и пространнее у Татищева (III. 215) с указанием на разнообразие описаний и со ссылкой на Еропкинскую рукопись (прим. 520).

Историки не могут утвердительно сказать дату рождения Андрея Боголюбского. Впервые о нём упоминают русские летописи в связи с враждой его отца Юрия Долгорукого с Изяславом Мстиславовичем. Некоторые исследователи утверждают, что будущий князь Андрей родился в 1111 году (есть версия, что в 1113 году). О его детстве известно немного. Получив хорошее воспитание и образование, он уделял много времени изучению христианства. Детальные сведения о его жизни появляются только после достижения Андреем совершеннолетия. Именно тогда молодой князь по приказу отца начинает княжить в разных городах.

В 1149 году по настоянию отца отправляется на княжение в Вышгород, но уже спустя год его переводят в города Пинск, Пересопницу и Туров, где он пребывает около года. К 1151 году Долгорукий вновь возвращает сына в суздальскую землю, где тот княжит до 1155 года и снова отправляется в Вышгород.

Несмотря на отцовскую волю (Долгорукий хотел видеть сына именно князем в Вышгороде), князь Андрей возвращается во Владимир, куда привозит с собой икону Богородицы, которую позже начали называть иконой Владимирской Богоматери.

В 1157 году после кончины Юрия Долгорукого, князь Андрей Боголюбский принимает на себя титул отца, но при этом решает остаться во Владимире, не переезжая в Киев. Историки считают, что именно данный поступок князя явился первым шагом к децентрализации власти. Также в том же году его избирают князем Ростовским, Суздальским и Владимирским.

В 1162 году опираясь на помощь своей дружины, Андрей Боголюбский изгоняет из своих княжеств всех родственников, тем самым становясь единым правителем этих земель. За время своего правления князь расширил свою власть, подчинив и завоевав многие окрестные земли на северо-востоке Руси. В 1169 Боголюбский совершает нападение на Киев, результатом которого был полностью разорённый город.

Андрей Боголюбский был убит боярами в 1174 году тридцатого июня в городе Боголюбовка, который он же и основал. Историки считают, что на организацию заговора против князя повлияла его политика и растущий среди населения авторитет, что было не на руку боярам.

В 1702 году князь Андрей Боголюбский был причислен к лику святых именно за свою внутреннюю политику, основанную на христианской вере. Кроме того, князь возводил соборы и церкви по всей территории своего государства.