Главная » Здоровье » Основные элементы книги. §2

Основные элементы книги. §2

Книжная графика

История книги тесно связана с историей изобразительного искусства и графики, т.к. именно художникам принадлежала видная роль в создании рукописных книг. Они были творцами и шрифта, и украшений, и рисунков.

Художник, средствами изобразительного искусства, воплощает идейно-художественный замысел, создает художественно-декоративный облик книги.

Он должен не только знать шрифты и уметь использовать их, но также уметь их видоизменять, создавать новые – соответствующие его замыслу, стилю книги, характеру литературного произведения. Работая над иллюстрацией, художник должен четко представлять себе, как она будет сочетаться с полосой набора на соседней странице, каким будет разворот книги.

В настоящее время существуют различные виды литературы и различные типы книг, назначение и круг читателей которых определяет тираж, формат, степень и характер оформления. Художественная литература – самый большой раздел в книгоиздательстве, она тесно связана с изобразительным искусством, поэтому хорошо оформляется и иллюстрируется. Книги для детей славятся богатством оформления, большими форматами, четким, легким для чтения шрифтом. Политическая литература, как правило, оформляется в простых и строгих тонах, где в качестве иллюстративного материала не редко выступают фотографии. Научно-техническая литература (учебники и словари) оформлена скромно, если не сказать скупо. Специальные издания составляют особую группу, которая называется - библиофильской. Оформление и иллюстрирование таких изданий поручается лучшим мастерам. Используются редкие и дорогие материалы, которые не применяются для массовых изданий.

Книга состоит из таких элементов как:

Обложка – художественное решение покрытия книги, в которой заключен книжный блок. Решение обложки должно быть условно-декоративным, ясным, придавать книге красивый внешний вид, но в то же время давать точную характеристику книги, раскрывать ее основной смысл, стиль и образный строй. На обложке должны быть шрифтовые элементы, отражающие основные заголовочные данные.

Титульный лист – правая половина первого разворота книги. Титул содержит более сложные шрифтовые элементы, поясняющие заголовочные и издательские данные. Если на левой странице первого разворота помещается иллюстрация, или печатается портрет автора, такая страница называется фронтисписом. Рисунок на титуле применяется сравнительно редко и имеет больше декоративное значение.

Шмуцтитулами называются отдельные листы, которыми открываются части, разделы книги. На шмуцтитуле помещается заголовок и несложный орнаментальный мотив или рисунок.

Суперобложкой называется художественно решенное бумажное покрытие книги поверх обложки. Главная задача – привлечь внимание к книге и на некоторое время предохранить обложку от повреждения.

Иллюстрации – это рисунки, образно раскрывающие литературный текст, подчиненные содержанию и стилю литературного произведения.

Заставка – небольшая композиция орнаментального характера или в виде рисунка, открывающего какой-нибудь раздел текста.

Концовка – небольшой рисунок или орнаментальный мотив, завершающий последнюю страницу какого-либо раздела или всей книги.

Инициал – начальная буква в тексте книги, созданные художником.

Спуском или спусковой полосой – называют первую страницу текста книги, обычно украшенную заставкой или буквицей.

В России первые рукописные книги с изображениями появились в 10в. Широкому распространению книги способствовало изобретение в середине 15 века книгопечатанья.

Особенностью современной книжной графики является ее связь с полиграфией, ее зависимость от уровня и культуры труда полиграфического производства. Задачи книжной графики подразделяются:

Оформление книги - внешний вид, рисованные шрифтовые элементы, композиционное построение текстового набора и т.д.

Иллюстрирование книги - образное раскрытие литературного текста с помощью рисунков.

В графике распространены штриховые и тоновые иллюстрации. Встречаются иллюстрации, исполненные в объемно-пространственном плане и условно-плоскостной трактовке. Так же существуют свои принципы разработки светотени, объемов и перспективы, свои масштабы и приемы композиции. Вот почему обычные графические станковые произведения, если их даже уменьшить до книжных форматов не могут служить иллюстрациями и будут лишь репродукциями, вклеенными в книгу.

Необходимо подчеркнуть особо выдающуюся роль торцовой гравюры на дереве в искусстве книги.

Книга является одной из важнейших духовных потребностей современного человека, в ней органически сочетается труд как художника, так и издательских работников и полиграфистов. Только гармоничный труд этих людей создает полноценную книгу.

Плакат

Плакат – самый массовый вид графического искусства, он выполняет задачу наглядной политической агитации и служит средством информации, рекламы и инструктажа.

Первые плакаты появились в Германии в 16 веке и назывались «летучими листками».

Они расходились по рукам, расклеивавшиеся на стенах, выставлявшиеся в витринах. Широко распространялись такие агитационные изображения в период буржуазных революций 17-18 веков в Англии, Франции и Голландии.

Плакат призван привлекать внимание зрителя на большом расстоянии. С первого взгляда должно стать ясно, к чему он призывает, какова его цель. Именно поэтому плакаты делают относительно большого размера. Для краткости, быстрого понимания сути, а так же выразительности, в плакате очень сильно типизируются образы и широко используются обобщения, упрощаются цветовые отношения, а от второстепенных деталей и символических обозначений вообще отказываются. Текст должен быть предельно кратким и понятным, и, необходимо чтобы он органично сливался с изображением. Шрифт должен соответствовать содержанию плаката и хорошо читаться.

По своему назначению плакаты делятся на несколько групп:

Политический плакат – является одной из основных форм политической агитации, воплощает изобразительные средства политические задачи и лозунги Политические плакаты обычно посвящены борьбе за мир, направлены на разоблачение врагов и т.д.

Информационно-рекламный плакат – решает задачи информации, рекламирует всевозможные праздники, международные события, оповещает о разнообразных культурно-просветительных мероприятиях или имеет задачу ознакомления потребителей с товарами, услугами. Особыми качествами наделены театральные плакаты и кино-плакаты. Выполняя задачи рекламирования спектаклей или кинофильмов, они должны отражать присущие данному зрелищу стиль, творческое устремления его авторов.

Учебно-инструктивный плакат - пропагандирует знания, методы труда, различные правила и т.д. В отличие от других видов плаката, содержит значительное количество текста, целую серию рисунков и предназначается для более длительного использования.

Большое значение приобрели сатирические плакаты.

Плакаты создают художники, а тиражирует полиграфическое производство. Поэтому с изобретением новых копировальных устройств и развитием полиграфии тираж агитационных листов все увеличивался.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.redaktoram.ru

Похожие работы:

Контрольная работа >>
Группах). Список использованной литературы 1. Своеобразие книжной графики , ее значение в художественном воспитании детей... с содержанием, но и с художественно-выразительным средствами книжной графики
Реферат >>
В рисунках старших дошкольников в процессе ознакомления с книжной графикой Выводы Список литературы В В Е Д Е Н И Е В... содержанием, но и с художественно-выразительным средствами книжной графики , значительно повышает уровень художественного восприятия...
Реферат >>
Сторон книжной графики создают полноценную книгу. Отличительной особенностью книжной графики ... Исходя из основных задач книжной графики ее подразделяют на оформление... разворот книги. В современной книжной графике распространены штриховые и тоновые иллюстрации...
Дипломная работа >>
Образные (истолкование литературного произведения средствами книжной графики ). Иллюстрации могут быть пояснительным изображением... способствующая ломке стереотипов в книжной графике . С момента появления компьютерной графики упор делался на создание...

Книга состоит из таких элементов как:

Инициал – начальная буква в тексте книги, созданные художником.

Иллюстрирование книги - образное раскрытие литературного текста с помощью рисунков.

Необходимо подчеркнуть особо выдающуюся роль торцовой гравюры на дереве в искусстве книги.

Плакат

Первые плакаты появились в Германии в 16 веке и назывались «летучими листками».

По своему назначению плакаты делятся на несколько групп:

Большое значение приобрели сатирические плакаты.

Хотя само слово имеет греческие корни и означает "пишу", "черчу". В наше время это самостоятельный и многогранный вид, имеющий свои жанры и каноны.

Виды графического искусства

По своему назначению графические работы подразделяются на такие виды:

Станковая графика. Как вид искусства приближена к живописи, так как передает видение и эмоциональный мир художника. Причем мастер достигает этого не за счет многообразия палитры красок и различных техник их нанесения на холст, а с помощью линий, штрихов, пятен и тона бумаги.
Прикладная графика как вид изобразительного искусства. Примеры ее окружают нас повсюду, она имеет конкретное предназначение. Например, иллюстрация книг помогает читателю легче воспринимать ее содержание, плакаты и афиши несут знания или рекламную информацию. Сюда же относятся этикетки на товары, марок, карикатуры и многие другие.

Любые виды изобразительного искусства (графика, картинки не исключение) начинаются с наброска рисунка. Все художники используют его как первую ступеньку перед написанием основного полотна. Именно в нем создается проекция положения объекта живописи в пространстве, которая в дельнейшем переносится на холст.

Графический рисунок

Графика как вид изобразительного искусства, виды графики любого направления начинаются с рисунка, как и полотна в живописи. Для графического рисунка используют бумагу, чаще всего белую, хотя возможны варианты.

Главной его отличительной чертой является контраст двух или нескольких цветов - черный, белый, серый. Возможны другие виды контрастов, но даже если мастер использует черный карандаш на белой бумаге, то оттенки штрихов богаты разнообразием от мягкого черного цвета до глубокой черноты.

Эмоционально сильными являются рисунки черно-белого оттенка с добавлением одного Это притягивает взгляды, и фокусировка взгляда зрителя сосредоточена на ярком пятне. Такая графика как вид изобразительного искусства (фото очень ясно это показывает) становится ассоциативным произведением, когда яркий акцент вызывает у зрителя воспоминания личного характера.

Инструменты для создания графического рисунка

Самыми простыми и доступными средствами являются графитные карандаши и обычная шариковая ручка. Также мастера любят применять тушь, уголь, пастель, акварель и сангину.

Графитный карандаш - самый популярный инструмент. Это деревянный или металлический корпус, в который вставлен либо графитный серовато-черный стержень, либо цветной, в который добавлены красители.

Не имеют корпуса, но их цвета можно смешивать, чтобы получать новые оттенки.

Тушь имеет насыщенный черный цвет, легко ложится на бумагу, применяется для каллиграфии, черчения и рисования. Наносить ее можно пером или кистью. Чтобы получать различные оттенки черного цвета, тушь разводят водой.

Графика как вид искусства не обошла стороной такой инструмент, как уголь. Древесный уголь для рисования применяли еще в древности, а в 19 веке был создан художественный уголь из спрессованного порошка угля и клеящих материалов.

Современные мастера графики применяют также фломастеры с различным по толщине стержнем.

Печатная графика

Это далеко не все виды, применяемые в печатном деле.

Книжная графика

К этому виду изобразительного искусства относятся следующие:

Книжная миниатюра. Древний способ оформлять рукописи, который применялся еще в Древнем Египте. В Средневековье основной темой миниатюры были религиозные мотивы, и только с 15 века стали появляться светские сюжеты. Основные материалы, которые использовали мастера миниатюры, - это гуашь и акварель.
Оформление обложки - это передача эмоционального посыла книги, ее основная тематика. Здесь гармоничным должны быть и шрифт, и размер букв, и рисунок, соответствующий ее названию. Обложка представляет читателю не только автора произведения, его труд, но и издательский дом и самого оформителя.
Иллюстрации используют как дополнение к книге, помогающее создавать зрительные картинки у читающего для более точного восприятия текста. Эта графика как вид искусства зародилась во времена книгопечатания, когда сменились ручные миниатюры на гравюры. С иллюстрациями человек сталкивается в самом раннем детстве, когда еще не умеет читать, а познает сказки и их героев через картинки.

Книжная графика как вид изобразительного искусства в ДОУ познается через иллюстрированные книги, несущие информацию в картинках для самых маленьких детей, и через текст с поясняющими изображениями для старшего возраста.

Плакат как вид искусства

Еще один представитель графической живописи - это плакат. Основная его функция - передача информации с помощью короткой фразы с усиливающим ее изображением. По области применения плакаты бывают:

Плакат является одним из самых распространенных видов графики.

Прикладная графика

Еще один вид графического искусства - это оформление этикеток, конвертов, марок и обложек для видео и музыкальных дисков.

Этикетка - это вид промышленной графики, главное назначение которой - дать максимальное о продукте при минимальном размере изображения. При создании этикетки учитывается цветовая гамма, которая должна вызывать у зрителя симпатию и доверие к товару.
Обложки для дисков несут максимальную информацию о фильме или музыкальной группе, передавая ее через рисунок.
Графическое оформление марок и конвертов имеет многолетнюю историю. Сюжетами для них чаще всего становятся события, происходящие в разных странах, окружающий мир и большие праздники. Марки могут выпускаться как отдельными экземплярами, так и целыми сериями, объединенными единой тематикой.

Марка, пожалуй, самый распространенный вид графического искусства, который стал предметом коллекционирования.

Современная графика

С появлением компьютерных технологий стал развиваться новый вид графического искусства - компьютерная графика. Ее применяют для создания и коррекции графических изображений на компьютере. Вместе с ее возникновением появились новые профессии, например дизайнер по компьютерной графике.

Окружено ныне таким рачительным общественным вниманием, такой усердной заботой и опекой, что было бы по меньшей мере странно говорить о каком-то застое этого жанра и уж тем более о серьезной угрозе, ставящей под удар самую возможность его существования.
Но есть основания для тревоги за судьбы книжной графики.

Оформительские задачи все чаще подчиняются машинерии, уныло-стандартному однообразию. Иллюстрации порой считают чем-то отжившим и архаическим, во многих издательствах откровенно стремятся избавиться от них, как от незваного гостя.

Неслыханное увеличение количества выпускаемых книг, необходимость массовых тиражей - явления сами по себе чрезвычайно отрадные. Но они быстро привели к оскудению художественного начала в книгоиздательской практике. Книга становится «продукцией», что неизбежно влечет за собой стандартизацию, унылую обезличенность огромного числа изданий.

Особенно резко, почти тотально такие печальные качества наблюдаются в деятельности издательств капиталистического мира. Западные исследователи часто и вполне обоснованно пишут, что книга в странах капитализма становится не только «вещью среди вещей», но и совершенно малозначительной деталью бытового обихода. Оригинальное художественное решение оказалось там излишним не только для дешевых бестселлеров и покетбуков. И в большинстве «любительских» изданий оформительская задача сведена к созданию информационной обложки и рекламного супера, который выбрасывается после покупки. Подлинно художественные издания для взрослых становятся на Западе все большей редкостью.

СССР - был едва ли не единственная страна мира, где иллюстрированные издания классической и современной прозы, поэзии и драматургии весьма многочисленны. Колоссальная работа ведется над тем, чтобы сочетать массовость изданий с их художественной оригинальностью. Что и говорить, и у нас тоже выходит в свет немало произведений художественной литературы, оформленных скучно, стандартно или попросту безвкусно. Но такие книги появляются не потому, что читатель равнодушен к художественной композиции книг, а в ряде случаев из-за плохой работы издательств или отдельных оформителей, словом, по причинам привходящего, а не принципиального свойства.

Эта беда поправимая. Куда хуже другое. За последние годы у нас стали появляться издания демонстративно внехудожественные, инженерного, что ли, толка. Такие издания имеют сторонников в среде деятелей книгопечатания, теоретиков, специалистов по оформлению книг.
Весьма уместно в этой связи вновь и вновь поразмыслить над очень простым вопросом: что же такое книга и что такое ее оформление?

Разумеется, всякая книга это прежде всего литература. Но она еще и зрелище. Зрительные впечатления сопровождают процесс восприятия книги на всем его протяжении. Прародительницей современных форм письменности была пиктография, изобразительная речь, серии рисуночных композиций. Позднейшее письмо превратилось в комбинации отвлеченных знаков-символов, почти лишенных способности образного воздействия (хотя манера начертания или шрифтового воспроизведения букв и слов в какой-то мере ею обладает). Но если изначальное единство слова и изображения распалось, то потребность зрительного обогащения текста, образов, видимых наряду с умозрительными, не исчезала никогда.

Книга, прекраснейший цветок человеческой культуры, сочетает в себе многие творческие начала. Текст - ее душа . Но ведь есть еще и тело книги, материя ее зрительного воплощения. У нее есть своя архитектура: стереометрия объема и формата, фасады переплета, окна титулов, анфилады страниц. У нее есть свои цвета и краски, пусть чаще всего в пределах черно-белой гаммы - возможности оттенков и сочетаний тут безграничны. У нее есть музыка внутреннего ритма - в соотношении набора и белых полей, в остановке бега строчек перед абзацем, в паузах между главами. Словом, воплощение литературного произведения в пространстве (а ведь это и есть книга), хотя бы одними полиграфическими средствами, без конкретно изобразительных дополнений, - это тонкое, сложное искусство, и здесь была упомянута лишь крохотная доля его черт и особенностей.

Итак, любое неиллюстрированное издание художественной литературы, кроме задач сугубо технического свойства, должно решать и проблемы эмоционально-поэтического порядка. Они в каждом отдельном случае уникальны, они требуют души, руки и глаза художника. Есть издания, выполненные «инженерно», практически безотносительно к содержанию. И есть книги, сделанные настоящими мастерами книжного оформления, которые стремятся создать зрительные композиции, отвечающие смыслу, настроению, колориту романа или поэмы. Первые издания отличаются от вторых приблизительно так же, как безликая «среднестатистическая душа» - от живого человека с его особой, единственной индивидуальностью и нескончаемым богатством жизненных красок.
Книгу читают. Но книгу еще и смотрят.

Ее смотрят не только тогда, когда держат в руках и листают страницы. Корешок книги, приобретенной для домашней библиотеки, повседневно попадает в поле зрения ее хозяев. Обложку книги поневоле замечают, если она лежит на столе; ее внутреннее убранство мелькает даже перед рас сеянным взором, когда, раскрытая, книга положена где-нибудь в комнате.
Книга составляет часть современного интерьера, является постоянным и обязательным элементом тех зрительных впечатлений, которые повседневно получает человек нынешней эпохи.
Каждому ясно, что превращение книги в обиходный предмет нашего быта - явление социального порядка. Сколь многое стоит за этим превращением, как оно на свой лад красноречиво и значительно - об этом нет нужды подробно говорить.
Но на одну сторону дела как-то не обращают внимания. Мало кто отдает себе отчет в том, что совершенно определенный социальный смысл получает не только чтение книг, но и то эмоциональное воздействие, которое производит на человека - день за днем! - их внешний облик, их декоративная выразительность.

Между тем это воздействие несомненно. А как же иначе?! Характер и особенности повседневно видимого в известной мере влияют на ход людских мыслей, оттенки настроений. И коль скоро книги вошли в обиход миллионов, их зримые формы и краски, так сказать выражение их лиц, становятся пусть малой, пусть скромной, но неизменной частью обстановки нашей жизни, а стало быть и ощущения ее. Одна из существенных ипостасей современной книги в том и заключается, что она заняла свое место в ряду массово распространенных предметов материальной культуры. Но каково оно, это место?
Вот тут-то и происходит столкновение концепций промышленно-стандартного и художественно-уникального принципов книгопечатания. Книгу, одушевленную и очеловеченную талантом художника, отталкивает механическими лапами книга-робот, книга-стандарт.

Стандартизация вообще наступает ныне на личность. Строятся одинаковые дома и даже города; давно уже стало достоянием печального юмора близнецовое сходство квартир в новостройках; тысячи и тысячи деталей быта неизменно повторяются повсюду.
Человеку, когда он создает свой дом, все труднее раскрыть и утвердить свою индивидуальность, свои вкусы. А ведь созидание своего малого мира - одна из самых распространенных форм людского творчества; когда она угасает - обедняется и вся цивилизация в целом. И понятна тяга к уникальному, особенному, единичному, которая так резко возросла за последние десятилетия.

Кому же, как не книге, тысячеликому и постоянно обновляющемуся детищу человеческой культуры, ее высших и светлейших традиций, оказать помощь в этой драматической борьбе за сохранение личности, за возможность ее самораскрытия, самоутверждения? Не только своим содержанием, но как предмет, как зрелище книга способна внести в любой дом живой отблеск неповторимо своеобразных исканий человеческой мысли. Каждое издание может глядеться (подчеркиваю - гля деться) как островок людского творчества в разливанном море повседневности. А совокупность книг в доме - это уже целый архипелаг, каждый раз с оригинальным, причудливым очертанием берегов, ибо подбор делается по собственному вкусу и несет печать индивидуальности.
Вспоминаются выпущенные в самые первые послереволюционные годы издания «Народной библиотеки». Печатались они чуть ли не на оберточной бумаге, технически примитивно, но буквально все выпуски этой дешевой серии были великолепно оформлены крупнейшими мастерами книжной графики тех лет (в их числе - Б. Кустодиев, А. Бенуа, М. Добужинский, Д. Митрохин, Б. Конашевич, С. Чехонин, Н. Купреянов, В. Лебедев). В специальном документе Литературно-издательский отдел Наркомпроса требовал обратить особое внимание на «внешний вид этих изданий».

Разумеется, это не случайно. Революция стремилась сделать каждую книгу праздником, радостным торжеством свободных творческих сил человека. Без художника этот праздник представлялся просто немыслимым. Во времена голодных пайков никому не казались «излишествами» ни иллюстрации, ни орнаментально-декоративный наряд книг. Поколению Октября представлялось, что книжная графика (настоящая, живой рукой художника созданная) относится к числу первоэлементов культуры, владение которыми - одна из важнейших задач нового, демократического общества.

Такие представления, впитавшие в себя лучшие черты духовного опыта веков, легли в основу многолетней традиции советского книжного дела.
Это закономерно и в различных отношениях показательно. Поражающее своими масштабами расширение читательской аудитории, необходимость колоссального увеличения полиграфической продукции долгие годы вовсе не приводили к оскудению образных начал, зрительной красоты книг.
Простота и скромность стали обычными для наших книг, но даже самые суровые лимиты полиграфии всегда предусматривали работу художника - творца оформления. Отказаться от нее - значит смертельно обидеть читателя, отступить от тех понятий о книге и ее культурном назначении и жизненном призвании, которые прочно и крепко сложились у нас еще в революционные годы.

И если сейчас, когда наши нынешние книгоиздательские возможности просто несопоставимы с прежними, произошел некоторый перекос в сторону «художникоедства», то, очевидно, это дело временное и нестойкое.
Полиграфическое производство год от года совершенствуется, но основные элементы худо жественной выразительности книжных издании остаются неизменными, традиционными.

Важно убедиться в том, насколько жизнеспособна вековая традиция, не утратила ли она свое значение в наши времена.
Наиболее подробно и развернуто приходится говорить о проблемах иллюстрации к художественной литературе. Именно в связи с ними современная полемика приобретает наиболее острые формы. Ведь все прочие детали изобразительного наряда книг с известной мерой допущения еще можно считать разновидностями художественно-полиграфического оформления издания, так сказать типографской эстетикой. Иллюстрация - тут уж ничего не поделаешь - полностью выходит за ее пределы, является совершенно автономным видом искусства и лишь сопрягается с книжным изданием при помощи некоей специальной «стыковки», если пользоваться популярным ныне термином.

Справедливо ли говорить, что в современном мире иллюстрация умирает естественной смертью, отжив свой век и став ненужным архаизмом? Утверждать, что больших мастеров изобразительного искусства Запада иллюстрация не интересует, - значило бы противоречить очевидным фактам. Достаточно вспомнить, что на протяжении последнего полувека в этом жанре выступали такие выдающиеся мастера, как Пабло Пикассо, Анри Матисс, Аристид Майоль, Жорж Руо, Рауль Дюфи, Франс Мазереель, Ганс Эрни, Георг Гросс, Эрнст Барлах, Оскар Кокошка, Пауль Клее, Йозеф Хегенбарт, Хосе Вентурелли, Ренато Гуттузо, Вер-нер Клемке, Йозеф Лада. Работа в книге не была для этих художников случайным эпизодом: Пикассо, например, оформил более семидесяти книг; Матисс, создатель новых типов художественно-книжных изданий, только на протяжении 1944- 1952 гг. выполнил иллюстрационно-оформительские композиции одиннадцати книг и т. д. Никто из них не считал иллюстрационно-оформительское искусство каким-то второсортным жанром. Так, Матисс (в статье «Кая я делал свои книги») говорил: «Я не вижу никакого различия между созданием книги и созданием картины»1. Можно бы привести десятки высказываний подобного рода.
В таком случае - отчего же иллюстрированная книга для взрослых переживает ныне на Западе эпоху упадка ?
Исключительно по причинам в нехудожественного порядка. Рынку она невыгодна, в современный продажный стандарт книги иллюстрации не входят.
Но есть аргумент против иллюстраций, который выглядит вполне теоретично, как обобщение некоторых особенностей духовной жизни совре менности. Противники иллюстрирования книг утверждают, что людям наших дней основную информацию о мире сообщает радио, телевидение, периодическая пресса. Отсюда определяющие особенности целевого назначения книги в условиях нынешней цивилизации: общение со сферами абстрактного мышления и ассоциативного восприятия.

Добавим к этому, что порой даже талантливейшие, высокоавторитетные писатели, полагая, что художник книги не должен прямо соприкасаться с ее содержанием, относятся к иллюстрации нигилистически. Вспомним известные суждения Ю. Н. Тынянова, высказанные им в двадцатых годах в книге «Архаисты и новаторы», или недавнее высказывание умного и тонкого прозаика В. А. Каверина на страницах «Литературной газеты»:
«. .. между словесными и живописными средствами изображения - пропасть. Можно ли преодолеть ее? Да, но в единственном случае: художник должен в полной мере «освободиться» от произведения, отдавая свои силы созданию книги как художественного целого. .. Поясняющий рисунок чаще всего ничего не поясняет, а говорит лишь об отношении художника к произведению. Не вернее ли тот путь, которым идет художник, «украшающий» книгу? .. на долю художника остается немало: и гармоническое сочетание рисунка с текстом, и шрифт, и формат - все, что делает книгу предметом искусства».
В этих словах - целая программа отношения к искусству иллюстрации. На мой взгляд, программа ошибочная. Но от нее не отмахнешься, так же как и от попыток противопоставить требования современной цивилизации вековым традициям иллюстрирования книг. Вот почему необходимо ясно сказать об исходных принципах и особенностях искусства иллюстрации.

К нему зачастую относятся как к чему-то вторичному, излучающему отраженный свет. Казалось бы, это вполне логично и оправданно. Б самом деле иллюстратор воссоздает характеры, уже изображенные в книге, повествует о событиях, которые запечатлены в тексте, - словом, художник тут идет дорогой, которая проложена писателем. Поэтому иногда иллюстратора сравнивают с переводчиком.
Но сходство литературного перевода и художественной иллюстрации весьма относительно.

Иноземный поэт или прозаик и его переводчик работают в границах одного и того же вида искусств, у них единый материал построения образов: слово. Самый лучший, самый совершенный перевод - это лишь зазвучавший на другом языке вариант оригинала, а не полностью новое произведение искусства.
А художник-иллюстратор должен показать облики, пейзажи, сцены, интерьеры, о которых рассказано в книге. Он создает зрительные параллели словесным образам (насчет этого В. А. Каверин совершенно прав). И уже хотя бы в силу таких взаимоотношений текста и созданных по его мотивам графических работ любая иллюстрация неизбежно оказывается совершенно новым и самостоятельно существующим творением.
Никто не требует от переводчика какой-то своей, сугубо личной трактовки чужеземного текста (если не говорить, конечно, о «вольных переводах» - это особый жанр литературы). А иллюстратора сама природа его искусства обязывает находить самостоятельное истолкование литературного оригинала.- без этого просто немыслимо создать рисунки.

Создавая изобразительную параллель литературному первоисточнику, художник, в сущности, дает ему новую жизнь. Он не только наделяет зримой формой облики героев, обстановку действия, разворот событий, но и воплощает свое представление о них, которое всегда несет печать времени создания и творческой личности автора иллюстраций.
Очень часто, сообразуясь с особенностями своего искусства, иллюстратор допускает такую концентрацию образов в границах единого времени и места действия, которой, быть может, и нет в определенном отрывке текста, но которая отвечает духу й характеру изображенной писателем жизни. При этом, конечно, в хорошей иллюстрации нет механического соединения разных событий или различных поворотов эволюции характеров. Каждый рисунок в книге должен обладать убедительностью рассказа о неповторимом, конкретном моменте. Стало быть художнику-иллюстратору приходится не просто пересказывать писателя, но, как бы следуя за ним, прямо и непосредственно показывать действительность.

С этой точки зрения задачи, стоящие перед иллюстратором, абсолютно ничем не отличаются от задач, решаемых художником любого другого жанра изобразительного искусства. Необходимость идти за писателем в выборе и освещении событий и жизни героев определяет скорее не ограниченность, а своеобразие и дополнительные трудности в работе иллюстратора.
Художник отбирает из старых и новых книг такие, которые можно не только прочесть, но и «увидеть». Конечно, не менее важно и другое: ценность, живое и непреходящее значение литературного памятника для современности (или интерес к новой книге читательской аудитории). Справедливо говорится, что книги, как и люди, имеют свою судьбу. Каждая эпоха воспринимает их на свой лад, и это восприятие запечатлевает иллюстратор.

Иногда, впрочем, случалось, что изобразительные портреты героев книг появлялись и обретали права гражданства почти одновременно или даже буквально в ту же пору, что и сам литературный первоисточник. Так, например, вместе увидели свет и завоевали едва ли не равную известность бравый солдат Швейк писателя Ярослава Гашека и Швейк художника Йозефа Лады. Когда в 1922 году издательство Ф. Сауэра впервые выпустило отдельным изданием «Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны», то на обложке книги красовался тот самый добродушно улыбающийся толстяк-коротышка в конфедератке, лукаво прикидывающийся простачком, который вскоре стал известен миллионам читателей. Современник и друг писателя, Лада опирался в своей работе не только на литературный прототип, но и на те же реальные жизненные наблюдения, что и Гашек. Художник имел все основания утверждать: «Уверен, что портреты всех главных действующих лиц я нарисовал по тем представлениям, какие, наверное, были у Ярослава Гашека, когда он писал свой роман».
Швейки Гашека и Лады срослись настолько прочно, что когда в последующие годы этот персонаж появлялся в новых иллюстрациях, на киноэкранах, на драматической и даже на оперной сценах, то какие бы ситуации и мизансцены ни изобретали режиссеры и художники, маска, облик Швейка оставались в основном неизменными: никто и не пытался отойти от портрета, созданного Йозефом Ладой.

Иначе зритель попросту не узнал и не принял бы Швейка.
Точно так же Дон-Кихот и Санчо Панса, изображенные Гюставом Доре, обрели в представлении людей совершенно определенную физическую реальность. Созданные художником, они очень скоро стали общим достоянием, фольклорными героями.
Но вот немногим позже его к образам романа Сервантеса обращается Оноре Домье. Физический облик центральных персонажей у Домье, в общем, таков же, что и у Доре, - тут приоритет знаменитого иллюстратора не подлежит сомнению. Но и только. Большая серия картин, акварелей, рисунков Домье на темы «Дон-Кихота» - это не традиционные иллюстрации, как у Доре. Домье воссоздает только два центральных персонажа повествования - Дон-Кихота и Санчо Панса - вместе или порознь, чаще всего без какого-либо развернутого сюжетного рассказа. Но каким огромным богатством чувства и мысли обладают эти работы Домье! Как близки они стержневым идеям романа Сервантеса и вместе с тем как созвучны мечтам, представлениям о прекрасном и благородном, печальным раздумьям лучших из современников художника! Как тонко и страстно повествуют они о трагических сложностях жизни XIX века!

Вот путники, составляющие странную, причудливую пару, едут по безлюдной, гористой местности. Они одиноки в этом неприветливом, сиротливом мире, их путь сложен, борьба тяжела, будущее неведомо. В другой из вещей Санчо Панса показан не простодушным, лукавым жизнелюбцем, каким его обычно изображают, а человеком трудной судьбы, погруженным в тревожные, беспокойные размышления. Крепкий, кряжистый, как могучее дерево, под сенью которого он сидит, Санчо Панса здесь - живое воплощение земного начала, житейской мудрости, простой и доброй, и потому-то познавший мучительно тяжкую судьбу. Пожалуй, только, он ограничен, бессилен, ему недостает полета мечты, крылатой фантазии, пророческого порыва, не считающегося с обыденным-«благоразумием», - словом, качеств, которыми в таком щедром изобилии владеет Дон-Кихот, чья худая, долговязая фигура маячит на горизонте.
И вот в другой вещи цикла герои как бы меняются местами; вдалеке, окутанная знойным маревом, виднеется фигура толстяка Санчо Панса на осле, а на переднем плане - гордо восседающий на Росинанте Дон-Кихот с копьем и щитом в руках. Он по-своему величав, этот рыцарь без страха и упрека, отважно едущий навстречу новым подвигам. Но художник не только с явной долей горькой иронии изображает и дрожащие ноги, торчащие кости еле плетущегося коня, и немощность самого героя, худого и изможденного. Дон-Кихот тут кажется чем-то почти нереальным, миражем, видением. Возвышенные, но утопические иллюзии рыцаря словно бы и его самого превратили в призрак, живущий в каком-то ином измерении, чем все обычное, земное. . . Все это, конеч но, очень «по-сервантесовски». И в то же время такой поворот образа прямо связан с горестным осознанием несовместимости благородных порывов, подлинной человечности с цинизмом и грязной прозой буржуазного мира XIX века.

Любопытно, что через целое столетие, в рисунке 1955 года «Дон-Кихот и Санчо Панса» Пабло Пикассо явно перекликается с Домье. Только здесь трагический гротеск обладает еще большей горечью. Дон-Кихот Пикассо (и в этом рисунке, и в других однотемных) - это лишь призрачная, нелепая тень далеких, ставших прахом надежд и иллюзий.
. . . Бывает (правда, сравнительно редко), что роль иллюстрации в поэме, романе, рассказе «поручается» произведению художника, созданному намного раньше, чем данный литературный текст. Так, Гете поместил на обложке первого издания своего «Фауста» в 1790 году (где содержались лишь фрагменты первой части еще незаконченной поэмы) гравюру И. X. Липса со знаменитого офорта Рембрандта 1652 года, изображающего средневекового ученого в своем кабинете (с тех пор этот офорт по традиции называют «Фауст», хотя нет никаких данных, что Рембрандт в своей работе опирался на старинную легенду о чудодее-алхимике).

Наконец, истории искусства известны и такие иллюстрации, которые уже при рождении своем были несравнимо значительнее, чем те сочинения, которые они сопровождали. Кто, например, сейчас помнит и перечитывает французских писателей сороковых годов прошлого века, авторов так называемых «физиологических очерков» - Клера, Алуа, Филиппона и прочих? А вот иллюстрации к их книгам, созданные Оноре Домье, будут жить века.
Однако всё это исключения. Они интересны и примечательны, с ними необходимо считаться, но бесспорно, что наиболее часто характерные принципы взаимоотношений литературных произведений и иллюстраций к ним складываются по-иному. Как правило, сохраняется во всех отношениях исходное и первенствующее значение работы писателя, созданной в далеком прошлом или во времена совсем недавние. И в подавляющем большинстве случаев главная задача художника состоит не в том, чтобы как-то «углубить» или «дополнить» творение литератора, а в том, чтобы с наиболее возможной полнотой и верностью постичь смысл, дух, образы книги и дать им убедительную графическую интерпретацию.

Строго соблюдая историческую достоверность изображения, иллюстраторы нередко в первую очередь заинтересованы не столько конкретным развитием сюжета, его деталями, поворотами и т. д., сколько обобщенным воплощением сосредоточенных в отдельных образах человеческих качеств. Трактовка и оценка этих качеств обычно связаны с современными художнику идеалами, эстетическими и общественными взглядами.
Так, одна из иллюстраций В. А. Фаворского к «Маленьким трагедиям» А. С. Пушкина - «Моцарт и Сальери» - построена на контрастном сопоставлении двух глубоко различных характеров. Фаворский явно отошел от традиционного изображения Моцарта легкокрылым весельчаком, счастливым любимцем муз, который с беспечной щедростью одаряет всех окружающих блеском своего солнечного гения. Художник показал Моцарта в глубоком, грустном раздумье, сосредоточенного, самопогруженного. Он забылся, и звуки «Реквиема», торжественные и просветленные, рождаются в глубинах его души.
Сальери потрясен. Его смертельно ранит не только зависть к виртуозному мастерству Моцарта, волшебной красоте его сочинения, а прежде всего именно эта лучезарная чистота его внутреннего мира. Сальери, плененному суетными страстями, жадной игрой себялюбивых надежд и желаний, недоступна эта музыка чистого сердца, бесконечно прекрасная в своей проникновенной человечности.

Думается, что понятое таким образом «моцартианское начало», утверждение красоты как победы справедливости, душевной чистоты, светлых человеческих порывов в одинаковой мере присуще и пушкинской поэзии, и нравственным идеалам наших современников. Замечательный художник, крупнейший из советских графиков-иллюстраторов, с мудрой зрелостью творческого пр.озрения отыскал здесь живую связь времен, внутреннее единство образов гения русской классической поэзии и представлений о прекрасном человеке наших дней.

Иллюстратору классики всегда приходится искать какие-то зацепки в своем личном, живом опыте. Без них не могут ожить никакие книжные знания, без них даже самая мощная и творческая фантазия не сумеет пробить дорогу к правдивому художественному образу. Не только классиков XIX века, но даже Гомера нельзя проиллюстрировать, если не поймешь, что в нем ценно и дорого для нас, людей XX столетия. Ведь объективно самое главное и существенное в классических литературных произведениях и есть непреходящее, вечно прекрасное, всегда живое и современное. Что в Отелло значительнее его страстной и правдивой, безмерно доверчивой натуры? В Наташе Ростовой - ее чистого, юного обаяния? В фадеевском Левинсоне - глубочайшего, вошедшего в плоть и кровь демократизма, преданности революции?

Сумеет художник показать все это, целиком для нас понятное, живое и сегодняшнее, - он успешно решит главную свою задачу. Не сумеет - дело не спасут ни идеальная точность воспроизведения исторической обстановки, ни костюмы в стиле эпохи, ни самое виртуозное мастерство рисунка или акварели. В искусстве иллюстрации правда истории раскрывается прежде всего через правду характеров. При этом само собою разумеется, что иллюстратор не может показать страстность «вообще», юность «как таковую», волю «в ее чистом выражении». Конкретные, всегда неповторимые очертания образов четко намечены в литературном произведении, и иллюстратор обязан строго держаться этих очертаний. Но плоть образов, суть характеров всегда прямо и непосредственно связаны с пониманием и восприятием их современниками и согражданами художника.

Ничто не может отразить изменения в этом понимании и восприятии более рельефно и зримо, чем иллюстрация. И ценность этого тем более увеличивается, что ведь она-то, иллюстрация, существует в книге рядом с текстом, одновременно с ним приходит к читателю.
Если говорить о школах иллюстрационно-оформительского искусства, то в современном мире советская книжная графика (как целое) не имеет себе равных, и это может служить предметом нашей законной гордости: мы сохранили и развиваем одну из ценнейших традиций человеческой культуры, причем именно в такой период, когда ей угрожает распад и гибель.

Несомненно, полиграфическая промышленность, как и всякая иная, должна иметь свои инженерные решения, технические стандарты, свой дизайн - это бесспорно, это совершенно обязательно.
Но книга как произведение искусства не может быть отдана нами во власть обезличенного индустриального конвейера, а уж тем более - рыночного шаблона. Это нанесло бы огромный и невосполнимый ущерб духовной жизни людей. Нет книги без художника! Не может быть полноценных, достойных культурной жизни нашей эпохи изданий без образного решения, без живого, волнующего душу обаяния индивидуальной неповторимости!

Хочется верить, что книголюбы будущих поколений, эти славные чудаки, романтики и мечтатели, пойдут в поисках прекрасных изданий наших дней куда-нибудь к развалам на набережных Сены или на Литейном проспекте, а не на городские свалки, где будут истлевать наспех просмотренные читателями и лишенные всякого образного интереса и зрительно-художественной ценности «источники информации» …

В книге, являющейся одной из важнейших духовных потребностей современного человека, органически сочетается труд художника, издательских работников и полиграфистов.

Книжная графика -- один из видов графического искусства. Сюда относятся, в частности, книжные иллюстрации, виньетки, заставки, буквицы, обложки, суперобложки и т. п. С рукописной книгой с древности и средних веков во многом связана история рисунка, а с печатной книгой -- развитие гравюры и литографии. В древнем мире появился шрифт, также относимый к графике, поскольку сама по себе буква является графическим знаком

Отличительной особенностью книжной графики является ее тесная связь с полиграфией, ее зависимость от уровня и культуры труда полиграфического производства.

Исходя из основных задач книжной графики, ее подразделяют на оформление и иллюстрирование книги. К оформлению книги относят ее декоративный наряд, ее украшение, рисованные шрифтовые элементы, композиционное построение текстового набора и т. д. (обложка, титульный лист, шмуцтитулы и пр.). Иллюстрирование книги (от латинского illustratio - наглядное изображение, описание) решает задачи образного раскрытия литературного текста при помощи рисунков (иллюстраций различного вида).

Настоящие иллюстрации в книге, при всей глубине идейного, образного решения, в свою очередь, не теряют декоративности, не перестают быть элементами украшения книги, отлично гармонирующими с набором, бумагой - с природой книги.

История книги начинается с папирусных свитков (с 3 тыс. до н.э. в Древнем Египте), в первых веках н.э. появляются пергаментные кодексы (тип современной книги) - те и другие украшались рисунками и миниатюрами. Эта система оформления богато и сложно разрабатывается в бумажной книге средних веков Европы и Азии. Изобретение книгопечатания в середине 15 в. создало классическую европейскую книгу с сочетанием шрифта и гравюр (сначала на дереве, с 17 в. на металле). В 19 - нач. 20 вв. быстрое развитие репродукционной техники сблизило книжную графику с полиграфией, создало профессию художника книги, иллюстратора.

Художник-иллюстратор работает над книжными иллюстрациями. Иллюстратору не обойтись без знания специальных сложных техник: офорт, акватин и т.п. Хотя бывает, что иллюстрация - просто рисунок карандашом. В работе иллюстратор использует компьютер, чаще всего с его помощью делается макет на художественный материал. Иллюстратор должен: уметь делать эскизы (так, чтобы на них не уходило слишком много времени, но было понятно, как будет выглядеть результат), трезво рассчитывать свои силы, справляться с работой в срок и показывать эскизы в нужный момент; уметь предложить два значительно отличающихся варианта законченной картинки, без того, чтобы их создание становилось двойной работой. И главное: он должен иметь ярко выраженный и предсказуемый стиль.

Просмотров